"Анатолий Жуков. Судить Адама! " - читать интересную книгу авторатакое протокол? Документ, Какой документ? Следственный. На какие вопросы
отвечает следствие? На главные семь вопросов: что? кто? где? когда? как? при каких обстоятельствах? с какой, целью? В отличие от многодумного Сени Хромкина, занятого изобретательством и мировыми вопросами, Федя-Вася был трезвый практик жизни и считался самым кратким и отчетливым человеком - он рассуждал в форме вопросов и ответов. - Какая леска на спиннинге? - спросил он Парфеньку. - Хорошая, - сказал Парфенька. - Плохая лопнула бы. - Отвечать не вообще, а конкретно: сечение? производство? фирма изготовления? - Да японская, миллиметровка, поводок стальной. А блесна белая, из серебряной ложки. Пелагея залает, если увидит. - Это к делу не относится. - Как не относится, когда на серебряную блесну взяла! - Пелагея не относится, а не блесна. - Ложка-то Пелагеина, чудак-человек. А я Пелагеин супруг, муж, короче сказать. Не относится! Кого хошь спроси, все так же скажут. - Ты должен пререкаться на допросе? Не должен. Вот и отвечай на мои вопросы. - А я что делаю! - Парфенька снял заячий пестрый малахай, вытер им вспотевшее лицо и опять надел. Он еще робел под грозным взглядом подполковника Сухостоева, начальника всей районной милиции, но участкового Федю-Васю уже не боялся совсем и без робости глядел на директора совхоза Мытарина. Федя-Вася, однако, продолжал нажимать: щуку. Было такое или это придумали Мухин и Комаровский? - Было. - А почему поймал длиннее задуманной? - Такая попалась. - Но ты, наверно, втайне мечтал о такой или это она сама явилась, бесконечная? - Мечтал. - Парфенька виновато опустил голову: тут он сознавал, что пересолил, не надо мечтать так далеко. Что ему, больше всех надо? Но ведь не для себя хотел - для родимой Хмелевки. - На сколько метров ты мечтал? - В длину? - Не в ширину же. - Ширину я прикидывал обыкновенную, а то не вытащишь. - Мы о длине говорим. - Длина сперва виделась на три метра, потом стала расти и сделалась такая большая, что и сказать нельзя и руками не разведешь, потому что какие тут надо руки, когда немыслимая протяженность без конца, без краю. Сухостоев наконец разомкнул тонкие губы: - Голову надо проветривать, Парфеня. - Как так? - Малахай почаще сымай, вот как, особенно летом. Натворят черт знает что, а милиция разбирайся. - И Сухостоев полез на цистерну рыбовозки еще раз убедиться в нелепой реальности. - Вытащим, - успокоил его Мытарин. - Мой механик вон уж и план |
|
|