"Анатолий Жуков. Судить Адама! " - читать интересную книгу автора

радостную весть своему суженому.
Мать и жена встретили Толю с шутейной торжественностью.
- Их высокое руководительство директор райпищекомбината товарищ Ручьев
собственной персоной! - громко объявила Юрьевна, гася папиросу о спичечный
коробок.
Люда выбежала в прихожую из кухни - раскрасневшаяся, в цветастом
фартуке, руки по локоть в муке, подставила горячую щечку:
- Поздравь с титулом директорши и позвони Балагурову - два раза уже
спрашивал, из райкома пошел домой.
Ручьев чмокнул ее в щечку, подтолкнул опять в кухню и голосом Башмакова
строго приказал матери:
- Клавдия Юрьевна, сколько, понимаешь, вам говорить, чтобы вы,
извини-подвинься, прекратили вредное куренье папирос?! Отныне запрещаю,
понимаешь, категорически. И с ужином, извини-подвинься, у вас неувязка. Две
женщины, понимаешь, а не можете накормить вовремя одного, извини-подвинься,
директора мужского пола.
Он сбросил сандалеты и протопал босиком к телефону, в комнату
улыбающейся Юрьевны. Балагуров будто все время ждал его - сразу взял трубку.
- Поздравляю, поздравляю, Толя! Познакомился со своим беспокойным
царством?
Приятно было слышать его звучный веселый голос, добродушный и
уверенный.
- Познакомился, Иван Никитич. Обошел с Башмаковым все цеха, поговорил с
рабочими. И его "транзитную агитацию" уже снял. Завтра покончим с
формальностями и, благословясь, начнем. Башмаков оставил много работы.
- Много, - согласился Балагуров. - Все оказенил, нагородил
бюрократических заборов, формальностей. Ломай все, расчищай рабочую
площадку, чтобы веселей работалось. Только особо не торопись, а то наломаешь
дров. - Балагуров засмеялся и объяснил: - Он уже приходил ко мне, пугает:
намаешься-де с молодым выдвиженцем, подведет под монастырь, понимаешь,
поскольку не имеет никакого почтения к порядку.
- Это он о своем "порядке"?
- Конечно, другого он просто не представляет. Давай-ка, Толя, наведем
настоящий, сделаем комбинат лучшим предприятием района. И когда сделаем,
покажем первому Башмакову. Вдруг и до него дойдет, что можно работать иначе.
Бывает же. Очень мне, Толя, хочется увидеть, как черт в церкви плачет -
редкое же зрелище. Так? Нет?
- Так, Иван Никитич.
- Ну и хорошо. Рад твоему назначению. И Ольга Ивановна тоже. Привет
тебе передает. А ты своей Людмиле передавай. Ну, ни пуха тебе ни пера, Толя!
- К черту, Иван Никитич, к черту!

V

Радовались в тот вечер многие, если не все жители Хмелевки.
Пищекомбинат - это пищекомбинат, тут нет равнодушных. Ягодного варенья и
грибов каждая хозяйка еще способна запрети сама, не будет страшной беды и
тогда, когда остановится или совсем закроют винный цех - спокойней в семьях
и на улицах. Но хлеб, булочки, сосиски, сардельки, колбаса нужны всем, тут
пищекомбинат - кормилец. То есть он должен стать надежным кормильцем. И он