"Анатолий Жуков. Судить Адама! " - читать интересную книгу автора

станет таким, если молодой Ручьев ухватисто поведет дело. Парень он быстрый,
неробкий, почета уже добился своей службой, а не как сын Юрьевны. Яблочко от
яблоньки, оно, как известно, недалеко катится. И слава богу.
Михеич и Антиповна, обсуждая эту тему, занимались вечерней уборкой
сквера. Антиповна, чтобы зря не пылить, макала новую метлу в ведро с водой и
подметала главную аллею, а Михеич прилаживал к водопроводной трубе черный
резиновый шланг, намереваясь полить цветочные клумбы.
- Был бы Семен жив, порадовался бы сыну, - сказал Михеич. - Они,
Ручьевы, все добрые, сердечные. А?
- Добрые, - подтвердила Антиповна, в молодости подружка Юрьевны. -
Клавдия-то Юрьевна куда как гордится Толей - одна его подымала... Ты
погляди-ка, отец, погляди на них, шельмецов! - И оперлась обеими руками на
черен метлы, зорче вглядываясь.
Михеич со скрипом разогнулся, потер поясницу рукой с разводным ключом,
проследил за взглядом своей старухи. Неподалеку, на притененной липами
скамейке целовались Нина Башмакова и Сергей Чайкин. Целовались упоительно,
самозабвенно - отмечали радость близкой свадьбы.
Антиповна завистливо вздохнула:
- Заломал счастливицу!
Михеич тоже покачал седой головушкой:
- И ведь дочь Башмакова... Вот что молодежь-то нынче делает! А мы,
бывало...
- Ладно уж, бывало! У кого бывало, а у тебя и не снилось. Все весеннее
времечко проактивничал.
- А я про что? И я про то же. У них поцелуи, а мы, бывало, комбеды
создавали, коммуны, колхозы.
- То-то многого ты достиг, комитетчик! И меня обездолил.
- Шла бы за Башмакова, сватал же. Всю жизнь бы возвышалась.
- Нужен твой "понимаешь"! Я не про то. Всякой бабе любовь-ласка
надобна, она и возвышает, радость дает. Это вам - должности, а нам одной
любови хватит. Сколько ночей прождала тебя в одинокости, сколько слез
выплакала, ирод упрямый!
- Значит, ласки недополучила? А вроде давно уж не жаловалась.
- Что теперь, без толку-то. Всему свое время. Жизнь, отец, прошла, не
воротится.
- У меня только начинается, что ли! А твоей ласки тоже видал не густо.
То воюешь, то новое строишь, то опять воюешь да из разрухи заново все
подымаешь. Зато вон они теперь, видишь, как милуются.
- Утешенье нашел!
- Нашел. И не малое. Постыдилась бы на старости лет со своими упреками.
Не только для себя живем. И комбинат наладим, будет работать как часы.
Башмаков разладил, а с Ручьевым наладим. Мы с его отцом не такие дела
делали.
- Разошелся! Давай домету да ужин пойду варить, -а ты поливай. Загудел,
как старый самовар, остынь. Вишь, они слушают да хихикают...
Нина и Сергей действительно слышали ворчливую перебранку стариков и
смеялись - не над ними, а от полноты счастья, от молодого эгоизма: почему
кто-то ворчит на жизнь, когда им так приятно и хорошо, а будет еще лучше! Да
и не только им. Анатолию Ручьеву и его Людочке тоже наверняка хорошо. Ладная
пара, дружно живут.