"Николай Журавлев. Живут три друга (Сб. "Необычные воспитанники")" - читать интересную книгу автора

I. Безоговорочно поставить крест на прошлом.

II. Неукоснительно выполнять внутренний распорядок коммуны и
поддерживать дисциплину.

III. Старательно работать на производстве и быстрее освоить
какую-нибудь квалификацию.

IV. С осени поступить учиться в школу и получить среднее образование.

V. Не употреблять спиртного, наркотиков и не играть в карты.

В последнем пункте заключалась вся жизнь блатных на воле и даже в
тюрьме, в лагере, поэтому на него обращалось особое внимание. Каждого
предупреждали: неисполнение его влечет за собой исключение из комнуны.
Для меня началась совсем новая жизнь - трудовая жизнь. Большинство моих
старых друзей работали на обувной фабрике, поступил туда и я. Поставили
меня в заготовочный цех на подсобные операции. На работу я накинулся с
жадностью. Подумать только:
мне, вору, завсегдатаю тюремной камеры, дают возможность жить честно,
на воле, бок о бок е корешами.
Не сказка ль? Да и хотелось накопить деньжонок, приодеться.
Когда не хватало работы в заготовочном цехе, я бежал в машинное
отделение на "закрытие шва", так как на этой операции постоянного рабочего
не было.
Первые три месяца мы работали в коммуне бесплатно, погашая долг за
спецовку, общежитие и питание, что нам давали "в кредит" с первого же дня
поступления. А потом уже начислялась зарплата. Через год, к отпуску 1928
года я получил на руки кучу денег, сразу купил отличное драповое пальто,
три костюма и стал "богатым женихом". Я и в самом деле уже приглядывал
себе невесту.
Старательность мою заметили, зачислили в актив коммуны, поручили
организовать библиотеку: привести в порядок журналы, брошюры. Я стал в
тупик. Что с нппи делать? Переплести, что ли? Раньше в нашем доме не было
ни одной книги, и я к ним не тянулся.
Я даже не знал, что такое художественная литература. Признаться
воспитателям было стыдно, пришлось засесть за чтение. Я уже поступил в
коммунскую вечернюю школу, учился старательно. Трудно было, да куда
денешься? Характер у меня общительный, я люблю быть на людях - и меня
выдвинули помощником заведующего хозяйством. В чем это для меня
выражалось? В моем ведении оказался прием, встреча новых коммунаров: я их
оформлял, водил в баню, выдавал одежду. А затем ко мне перешла и столовая.
И вот тут-то подоспела командировка в Соловки:
прием новой партии. Коллегия ОГПУ все шире ставила смелый, единственный
в мире опыт - перевоспитания бывших заключенных в свободных условиях.
Чтобы обеспечить всех работой, в коммуне расширялись фабрики, строились
новые корпуса. Выло отмечено, что производительность труда у нас в Болшево
значительно выше, чем в тюрьмах и лагерях. И теперь Смилянскому и нашей