"Александр Кабаков. Сочинитель" - читать интересную книгу автора

- Помолчи, Ваня, - тихо сказал лысый, и генерал тут же заткнулся,
продолжая багроветь уже угрожающе, предынсультно. - Давай, Игорек,
давай...
- А вот капитан, - седой Игорек вздохнул, - действительно... как есть
самый серьезный из них мужик, так себя и показал...
- Ушел? Плохо... - лысый медленно поднял глаза, и отражения света
вспыхнули и застыли в их желтизне.
- Ну, не ушел... - Игорек помялся, - но парня нашего одного, хороший
парень, сейчас на полковника его представляю досрочно, повредил сильно...
позвонки смещены, едва вывезли через Хитроу... В госпитале сейчас, на
Соколе... Но все равно мы были правы - на бабу и этого взяли. Всех
разметал, а бабы-то нету!.. Ну и сам к нам приплыл... Потом уж все
кончилось, а он на коленях стоял: скажите, что будет жива, покажите ее,
все сделаю. И заплакал, представляешь, Федор Степаныч?
- Представляю, - коротко ответил лысый. Свет опять блеснул и погас в
желтых глазах. И в тишине он сказал задумчиво: - А мудак был все-таки
этот... как его... ну в Африке где-то был наш парень... Амин, что ли?
Людей жрал, мясо человеческое в холодильнике держал... Ну мудак - и больше
ничего.
Потом они парились в бане, а краснопогонный солдатик, намертво
заперев ворота и караулку, маясь вдруг беспричинной тоской, в нарушение
всех инструкций бродил по участку и иногда заглядывал в окно предбанника.
Сквозь щель, образованную чуть разошедшейся занавеской, ему были видны
пятеро жирнобоких, тяжелоплечих мужиков. Они сидели на лакированных
деревянных лавках вокруг лакированного деревянного стола и все жрали и
жрали коньяк и заедали рыбой, икрой, финской колбасой, бананами, тушенкой
из железных банок, ананасами, американской жвачкой, сгущенным молоком,
марокканскими апельсинами, сухумскими гранатами, сырым мясом с базара по
тридцатке килограмм, швейцарским шоколадом и сахарным песком без всяких
ограничений посыпали ровненькую экспортную воблу без голов, туго набитую в
стоячем положении в круглую банку. Дым "Мальборо" и "Кента" полускрывал
порнуху, прокатываемую на видаке, и гремели двухкассетники.
Солдатик видел это совершенно ясно. И подумал, что если бы туда
воткнуть хотя бы одну гранату, кишками и мясом забросало бы все вокруг. И
с этой мыслью он вернулся к воротам, потому что вот-вот мог пойти по
постам проверяющий.



5

Жизнь прослеживалась, как одна длинная фраза, полная придаточных
предложений, лишних определений и отступлений в скобках - приходилось
возвращаться к началу, и смысл проступал, несмотря на перепутанный
где-нибудь падеж, окончание, меняющее местами объект и субъект действия.
Все чаще в последнее время он задумывался о тех странных, по привычке
казавшихся бессмысленными годах, которые принято считать, не вдаваясь,
счастливыми, - о детстве и молодости. И получалось, что между ними и
нынешней жизнью был какой-то незамеченный провал или рубеж, какое-то
пространство, перейдя которое, он сначала изнутри, а потом и во внешних