"Вячеслав Кабанов. Все тот же сон " - читать интересную книгу автора

Откуда же две?

Вот он стоит на костылях, в гимнастерке, с подвернутой брючиной галифе,
на футбольном поле в Геленджике. На ворота встали втроем мои троюродные
сестры и предлагают забить им гол.

Дядя Володя улыбается и, опираясь на костыли, легонько посылает мяч
своей единственной левой в правый нижний, в самый уголок. Мяч вкатывается в
ворота. Потом еще и еще. Только позвякивают ордена и медали. Дяде Володе не
нужна никакая вторая! Просто он - вот такой. Он - дядя Володя.


Солдат Борис

Ну, хорошо. Теперь немного по порядку. Как было в Геленджике.

Первую бомбежку я не помню. Наверное, была ночь, и мы с сестрой Ирой
проспали. Бомбежка, однако, имела два следствия. Сначала пришел какой-то
дядька и выкопал под грецким орехом землянку - убежище. На второй или третий
день ее залила вода, и труды пропали. Тогда мы наскоро погрузились и на
телеге уехали в горы, в Широкую Щель.

Я, как младенец Иисус, просыпался в яслях. Рыжий теленок хрумтел
пахучим сеном рядом с моей головой. Мы смотрели с ним друг на друга, нимало
не беспокоясь. А на открытом воздухе, около хлева, сложили маленькую печку,
и баба Шура пекла на железном листе картофельные оладьи. Оладьи немного
кислили, потому что были из очисток.

Мы так поспешно уехали, что бросили дом в Геленджике незаколоченным.
Тетя Лида поехала и заколотила. Тогда уже нас обокрали. Но не дочиста. И мы
вернулись.

Сначала было тихо. По улице, вдоль нашего забора, стояли танки,
грузовики и пушки. В саду нарыли укрытий, окопчиков, дымила полевая кухня.
Баба Шура угощала военных чаем в беседке из винограда.

Когда пили чай, заныла сирена. Бойцы побежали в сад, а мы поскорее в
дом, чтобы отсиживаться под кроватью. Люди уже рассудили, что если дом
рухнет от бомбы, то можно уберечься под кроватью с железной сеткой. Мы с
Ирой побежали, а баба Шура стала убирать со стола. Мы завернули за угол
дома, до двери осталось чуть-чуть, и я остановился и сказал, что не боюсь.
Ира не стала спорить, я остался один.

Тут пошел нарастающий вой, небо треснуло, горячий воздух с черной пылью
бросил меня об стену... и я оказался под кроватью.

Немцы были все ближе и ближе. Геленджик уже обстреливали из орудий,
продолжая, конечно, бомбить. Целью были, может быть, и не мы, а только порт,
где собрались наши военные корабли, но порт был рядом, а бомбы сыпались как
попало. Бомбили по большей части днем, а вечерами ухали снаряды, дребезжали