"Александр Кацура, Михаил Костин. Волшебная реликвия " - читать интересную книгу автора

часто били, но не смертным боем, а вяло и как-то совсем не зло. В деревне
давно к нему привыкли. Лишь только одна бабка, у которой он украл гуся,
двинула ему коромыслом так, что он две недели отлеживался, постанывая и
печально глядя на мир.
На глазах изумленных ребят вору Жоржу тоже выдали мешочек с деньгами.
Жорж-Пирожок ловко и весело сунул его в единственный полуоторванный карман
той изношенной тряпки, которая когда-то, вероятно, носила гордое имя пиджака
или сюртука, и, заметив знакомых ребят, подмигнул им. Именно в этот момент к
столу писаря приволокли босоногого Валика, сонного, встрепанного, в помятой
рубахе до колен, из складок которой торчали клочки сена. Специальный патруль
искал зерно, но в одном из дальних амбаров вместо пшеницы и ржи обнаружил
мирно спящего в заваленном сеном углу здоровенного парня.
- Имя? - спросил писарь.
- Не могу я, - хмуро ответил Валик, исподлобья глядя на писаря светлыми
ореховыми глазами.
- Чего ты не можешь?
- Больной я, - тяжело сказал Валик и засопел.
- А нам как раз такие больные и нужны, - сверкнул кривым глазом
писарь. - Имя давай.
- Да нет, пошел я, - сказал Валик. Он повернулся и, тряхнув торчащими
во все стороны соломенными волосами, сделал несколько шагов, не обращая
внимания на державших его двух солдат. Солдаты беспомощно повисли на нем, их
сапоги царапали сухую землю.
- Ты это куда? - спросил оторопевший писарь.
- Домой я, - честно ответил Валик и сделал еще два шага.
В один бок буйного рекрута уперлось острие шпаги, в другой бок -
холодный ствол длинной фузеи.
- Ты это, парень... дурака-то не валяй, - писарь закашлялся и
покраснел, - если, конечно, не хочешь, чтобы я тебя записал сразу в
арестантскую роту.
К Валику тем временем приблизился каптенармус и мирно вручил ему
увесистый мешочек.
- Ну, это другое дело, - неожиданно добродушно пробормотал Валик,
взвешивая мешочек рукою.
На эту сцену с расстояния в десять шагов молча смотрел сержант. Левый
его глаз от усталости был закрыт. Смотреть он мог только правым глазом,
маленьким, сморщенным и слезящимся. Вот почему, несмотря на дурацкую
перебранку рекрута и писаря, лежебока Валик на долгое время сделался
любимцем сержанта Подороги.

Глава 2
Камушки и шишки

Уже через час над площадью раздался долгий армейский свист, солдаты
построились в две колонны и, следуя монотонному бою походного барабана,
отправились в путь. Троим друзьям даже не удалось толком попрощаться со
своими родными и близкими. Они шли за обозом, слыша мерный скрип колес, и
каждый вспоминал свое.
Позади остались вольные игры, купание и ловля рыбы на дальней излучине,
блуждания по дремучему, но такому родному лесу, первые робкие взгляды,