"Нагаи Кафу. Соперницы " - читать интересную книгу автора

татами. Горячее дыхание участилось, она застонала, и объятия ее сомкнулись
так крепко, словно в них были вложены все силы.
Со стуком упал гребень. Этот звук заставил Комае приоткрыть глаза, и
она наконец заметила, что в комнате светло.
- Что же вы! Лампа! Потушите же... - Голос ее дрожал.
Страстные мужские поцелуи наполовину заглушили эти слова. Теперь уже
женщину мучил не столько стыд наготы, сколько подступавшее удушье. Кажется,
она умоляла его о пощаде. ссиока тихо выпустил ее из рук и уложил на
постель, прикрыв холщовым стеганым халатом, но лампу не погасил и теперь. Он
намерен был до последней складочки рассмотреть и нагое тело, и лицо, и
гримасы женщины, мечущейся в постели и обмирающей в ожидании, когда радость
пронзит тело, - и все это благодаря его, ссиоки, мужскому могуществу. Он
всегда желал видеть все воочию, наблюдать пристально и без спешки - будь то
наиболее острые мгновения из его собственного чувственного опыта или же
самые неестественные сцены на картинках мастеров эротического жанра.

4 ПРИВЕТНЫЕ ОГНИ

Цветочный рынок на Гиндзе, всю ночь собиравший толпы народа, вчера уже
кончился.[7] Сегодня, как только сгустились сумерки, из боковых улочек, где
рядами тянулись дома гейш, стали слышны голоса уличных торговцев:
"Конопляные черенки! Для приветных огней!"[8] Как раз в это же время -
вероятно, что-то случилось - зазвенели колокольчики мальчишек-газетчиков,
выбегавших из здания типографской конторы на центральной улице с криками:
"Экстренный выпуск! Экстренный выпуск!" Из раздвижных решетчатых дверей там
и тут слышалось, как бьют кремнем по железу, высекая искру "на счастье" для
гейш, отправляющихся в колясках рикш по гостиным и салонам. Вся эта сутолока
летнего вечера в городском квартале начала озаряться холодным сиянием
молодой луны и вечерней звезды.
Из дома гейш "Китайский мискант" вышел старик.
- Что еще за экстренный выпуск, неужели самолет опять разбился? - Он в
недоумении задрал голову к небу, и в это время из-за спины его послышался
чарующий голосок гейши-ученицы:
- Хозяин, вы уже зажигаете приветный огонь?
- Да. - Старик все еще смотрел вверх, заложив руки за спину, потом
пробормотал, словно сам себе: - Ведь Бон - праздник мертвых, а на небе в
этом году молодой месяц...
- Хозяин, а это к чему, если в праздник Бон выйдет молодой месяц? -
Будущая гейша Ханако дула в резиновую свистульку, которая была у нее во рту,
и уж ей-то речи старика казались совсем странными.
- В комнате под божницей лежит то, что я купил для встречи душ. Ты ведь
послушная девочка - будь добра, принеси.
- Хозяин, я сама вам костер разведу!
- Ну, неси, только осторожно. Смотри подставку не разбей.
- Не беспокойтесь! - на бегу ответила девочка Ханако, счастливая
оттого, что сможет не таясь забавляться с огнем.
Она стремглав вынесла на обочину дороги глиняную подставку для
приветного огня.
- Хозяин, уже можно? Я зажигаю!
- Ты вот что... Смотри, чтобы разом не загорелось! Это опасно. Ты