"Нагаи Кафу. Соперницы " - читать интересную книгу автора

раздались аплодисменты. Три гейши-ученицы, спешившие вернуться на свои
места, пробегали по коридору как раз за спиной ссиоки, и он услышал:
- Это же "Ясуна"! Подожди-ка...
- У сестрицы Комае чудно получается Ясуна, это хороший номер.
- А как же иначе! У нее же есть Сэгава-сан...
- Говорят, у них ужас что за роман!
По какой-то случайности этот разговор вдруг отчетливо донесся до ушей
ссиоки сквозь гул движущейся толпы. ссиока невольно обернулся в ту сторону,
откуда донеслись голоса, но спины пробегавших мимо учениц уже скрыл
встречный людской поток, лишь мелькнул яркий узор широких поясов и длинных
развевающихся рукавов. Кто они были, из какого дома - это определить было
уже невозможно. Однако ссиоке было достаточно и того, что он услышал, одна
только последняя реплика: "Ужас что за роман" - говорила ему даже больше,
чем требовалось.
Одно дело, если бы это сказали ему в лицо, желая уязвить, но здесь...
Слух слетел с губ наивной девочки-ученицы, которая, разумеется, не знала о
его присутствии, произнесла все это мимоходом, очень естественно и
ненарочито, без всякого умысла. К этим словам стоило серьезно прислушаться.
Выражаясь иносказательно, "небо не имеет уст, но глаголет устами людей".
Придя к такому заключению, ссиока принялся сколько возможно подробнее
припоминать мельчайшие особенности поведения Комае после того самого дня на
вилле "Три весны". Одновременно он терзался вопросом: неужели его
неразлучный спутник Эда узнал обо всем еще раньше него? И если Эда знал, то
неужели молчал из жалости? Уж если суждено было такому случиться, то ссиоке
хотелось бы узнать об этом первым. Каким же простаком он выглядел! А он-то
льстил себе, что слывет завсегдатаем мира "ив и цветов"! Уже одно это
заставляло его почувствовать жгучий стыд перед окружающими и удвоенный гнев
на Комае.
Сказители, сидевшие в ряд на специальном помосте с правой стороны
сцены, стройными голосами завершали вступительную часть:

Воды бьются о скалы, кипят,
Падают каплями слез на грудь.
Одинокий рукав в изголовье стелю
В безответных думах любви.

Зазвучали маленькие барабаны иудзуми, и публика замерла - вот-вот
должен был появиться Ясуна, поэтому все взгляды в зале прикованы были к
занавесу над "цветочным помостом", откуда выходят актеры. В верхнем ярусе
кто-то не переставая хлопал. Явившаяся залу Комае в помрачении рассудка
сминала длинными, волочащимися штанинами шаровар окутанные дымкой травы в
весенних полях.
Переполненный ненавистью, ссиока не желал даже видеть ее и нарочно
перевел взгляд на потолок. Только теперь он не торопясь начал обдумывать
причины, которые могли удерживать Комае от ухода из гейш и от согласия на
его предложение. Даже прогоняя от себя эти мысли, он все равно никуда не мог
от них деться. Вплоть до сегодняшнего дня, до этого самого момента, у него в
голове не укладывались никак доводы Комае, не спешившей перейти к нему на
содержание, однако теперь все приобрело более или менее внятное объяснение.
Настало время наконец расстаться с этой женщиной. Он тоже, в свою очередь,