"В.Калужанин. He бойтесь свободы" - читать интересную книгу автора

ЕГОР. Завещание это никак из ума не идет.
БОРИС. Ротозеи, такой документ потеряли. Без ленинского конспекта
работать не буду.
ЕГОР. Борис, ты не прав. Работать придется, несмотря ни на что.
БОРИС. А чего же делать, когда не знаешь, что делать?
ЕГОР. А ты думай, думай, дерзай.
БОРИС. Думать должны центристы, терзают, как правило, правые, а я
левый, мое дело заодно с народом быть. А народ работать не хочет.
МИХАИЛ. Опять не хочет? Они же мне обещали. А ты, премьер, чего
улыбаешься? У нас тут говорить положено, свои соображения высказы-
вать, а ты, уже скоро год, ни одного слова не проронил.
РЫЖКОВ. Не знаю, что и сказать, Михаил Сергеевич. Одного послушаю
- все правильно. Другого послушаю - еще более правильно. А они меж
собой еще спорят. Оторопь берет: вроде одно и то же говорят, а
спорят.
МИХАИЛ. Привыкай, нюансы учись различать. Это тебе не на Уралмаше:
право руля, лево руля, от винта. А улыбаться брось. Такое впечат-
ление, что ты всегда всем доволен.
РЫЖКОВ. Это меня во время первоапрельской революции контузило.
Когда вы пошутили, что я буду Председателем Совета Министров, я
здорово расхохотался, помните. А Ментешашвили мне в это время Указ
о назначении показал. С тех пор улыбка на лице и застыла.
МИХАИЛ. Помню, помню. Что я тебе могу посоветовать, думай о
чем-нибудь грустном, о нашем народном хозяйстве, например, смот-
ришь - улыбка и пройдет.
РЫЖКОВ. Пробовал - не проходит.
МИХАИЛ. Значит, надо еще о более грустном.
РЫЖКОВ. Да уж куда грустнее. Я последнее время постоянно думаю о
том, где мы вас хоронить будем, и все равно не помагает.
МИХАИЛ. Интересные мысли. И где же ты решил меня хоронить?
РЫЖКОВ. В могиле Неизвестного Комбайнера.
МИХАИЛ. Издеваешься?!
РЫЖКОВ. Ну что вы, наоборот. Я так рассуждал: народ наш в своих
привязанностях очень непостоянен и имеет огромную тягу к перетас-
киванию покойников с места на место. Тем более сейчас, когда его
из правды-матки за уши не вытянешь. Не далек час, когда кремлевс-
кое захоронение перенесут на Куликово поле, а там ищи свищи. Вот я
и подумал, что сегодня самое надежное место для верного Ленинца -
это могила неизвестного рабочего, колхозника, шахтера и тому по-
добное. По крайней мере, покой будет гарантирован. До перезахоро-
нения неизвестных народ еще долго не дорастет.
МИХАИЛ. Логично. А Егора Кузмича, где?
РЫЖКОВ. В центре ГУМа, под фонтаном.
ЕГОР. Чего-чего? Ах ты ...
МИХАИЛ. Погоди, пусть объяснит.
ЕГОР. Ах ты ...
МИХАИЛ. Говори, говори, Николай, это он только с виду такой свире-
пый, а сам даже клопа раздавить не может - бабу заставляет.
РЫЖКОВ. Егор Кузмич, вы меня извините, но не могу же я не ответить
на вопрос Генсека. Дело в том, что Егора Кузмича в могиле неизвес-