"Итало Кальвино. Тропа паучьих гнезд" - читать интересную книгу автора

для того чтобы сходить помочиться, приходится становиться в очередь -
выходить разрешается только по одному; но по крайней мере здесь можно
отдохнуть. Однако нельзя ни петь, ни разводить огня для приготовления пищи:
внизу, в долине, расположены селения, в которых полным-полно шпионов,
зыркающих вокруг в бинокли и прислушивающихся к каждому шороху. Еду готовят
по очереди в полевой кухне с печной трубой, проложенной под землей и
выведенной наружу где-то очень далеко.
Пин не знает, чем бы ему заняться. Он уселся в дверях и снял с себя
разбитые башмаки и носки, на которых совсем не осталось пяток. Он
разглядывает на солнце голые ноги, потирает мозоли и выскребает набившуюся
между пальцами грязь. Потом принимается искать вшей: надо устраивать на них
каждодневные облавы, а не то кончишь, как бедняга Джачинто. Впрочем, какой
смысл избавляться от вшей, если однажды все равно умрешь, так же как
Джачинто? А может, Джачинто не избавлялся от вшей, потому что знал, что
умрет? Пину грустно. Первый раз он снимал вшей с рубашки вместе с
Пьетромагро, в тюрьме. Пину хотелось бы быть сейчас вместе с Пьетромагро и
опять открыть в переулке сапожную мастерскую. Но переулок их опустел: кто
сбежал, кто в тюрьме, кто убит, а его сестра, эта обезьяна, разгуливает с
немецкими капитанами. Скоро Пин окажется брошенным всеми в незнакомом мире и
не будет знать, куда ему податься. Товарищи из отряда - народ непостоянный и
чужой ему, вроде его трактирных приятелей, но они во сто раз привлекательнее
и во сто раз непостижимее. Пин никак не может понять ни того яростного
желания убивать, которое горит в их глазах, ни того скотства, с каким они
совокупляются посреди рододендронов. Единственный из них, с кем можно
ладить, - это Кузен, большой, мягкий и беспощадный Кузен. Но сейчас его нет:
утром, проснувшись, Пин его не нашел. Кузен всегда куда-то уходит со своим
автоматом и в своей вязаной шапочке, а куда - никто не знает. Теперь вот и
отряд расформируют. Об этом Джану Шоферу сказал Ким. Товарищи этого еще не
знают. Пин оборачивается к ним, те сбились на клочке соломы, что валяется на
полу бетонного барака.
- Разрази меня гром! Не растолкуй я вам, что к чему, вы так бы и не
догадались, на каком свете живете.
- В чем дело? А ну, выкладывай, - говорят они.
- Отряд распустят, - говорит Пин. - Как только придем в новый район.
- Брось! Кто тебе сказал?
- Ким. Клянусь.
Ферт делает вид, будто не слышит. Он-то знает, чем это пахнет.
- Не заливай, Пин. А нас куда денут?
Начинаются споры: кого в какое отделение могут направить и куда было бы
лучше всего пристроиться.
- Неужели вы не знаете, что для каждого из вас формируется специальный
отряд? - изумляется Пин. - Каждого назначат командиром. Деревянная Шапочка
будет командиром партизан в уютных креслах. Точно. Партизанского отделения,
которое будет отправляться в бой сидя. Разве нет солдат, разъезжающих на
лошадях? Теперь появятся партизаны в креслах на колесиках.
- Погоди, - говорит Дзена Верзила по прозвищу Деревянная Шапочка, водя
пальцем по "супердетективу", - вот дочитаю, тогда я тебе и отвечу. Я уже
догадываюсь, кто убийца.
- Убийца быка? - спрашивает Пин.
Дзена Верзила не понимает уже ничего - ни в том, что ему говорят, ни в