"Стелла Камерон. Дорогой незнакомец" - читать интересную книгу автора

куда редко заходил кто-либо, кроме Лили. Так сказал Оливеру профессор вскоре
после того, как она вышла.
Соглашение, которое он заключил с профессором Эдлером, вначале
показалось ему заманчивым и в то же время вполне безобидным. Свою
действенность оно уже доказало. Однако он знал, что безобидным оно никак не
может быть. В результате деятельности Оливера кто-то неизбежно проиграет. Но
это будет не Оливер.
Он широким шагом направился к галерее, миновав несколько длинных
коридоров и выйдя на мост, ведущий к северному крылу. На середине моста он
задержался, чтобы осмотреть земли Блэкмор-Холла, простирающиеся к западу от
дома. У него за спиной находился центральный двор, а прямо перед ним
открывался вид на разбитый вокруг озера английский парк, переходящий в
чудесную рощу. За рощей тянулись холмы, уходящие вдаль, насколько хватало
взгляда. Это все Блэкмор-Холл. Это все его красоты.
Здесь он сможет обрести покой, который всегда ускользал от него.
Но, напомнил он себе, он пришел сюда не за покоем - во всяком случае,
не за таким покоем.
Оливер подошел к тяжелой мрачной дубовой двери и распахнул ее. Эту игру
нужно сыграть очень тонко. Что бы ни случилось, ему нужно найти способ не
причинить слишком сильную боль этим людям, когда он в конце концов их
покинет. Эдлеры непричастны к тому, что так долго его угнетало.
Где же отыскать Лили? Нужно было подробнее расспросить об этом
профессора. Это крыло казалось более старинным, чем остальная часть дома,
может быть, из-за того, что мебель здесь была разрозненна, как будто
состояла из предметов, в которых больше не было нужды, но которые было жалко
выкинуть. Портреты, висевшие рядами на стенах, были так темны, что казались
почти черными. Свечи не горели. Тусклый дневной свет, проникавший сквозь
окна, расположенные в глубоких нишах, лишь слегка рассеивал густой полумрак
зала. Все двери, мимо которых он проходил, были закрыты.
Звуки музыки заставили его остановиться.
Где-то совсем рядом уверенные пальцы извлекали из клавикордов нежную
мелодию - вальс, который он никогда прежде не слышал.
Он обнаружил Лили сидящей за превосходным инструментом. Он занимал
широкий полукруглый альков в изящно обставленной комнате, которая, должно
быть, использовалась как музыкальный салон. Лили сидела спиной к нему, и в
каждом ее энергичном взмахе сквозила поглощенность музыкой. Она оставила
всякие попытки уложить волосы, и они свисали, тяжелые, блестящие,
иссиня-черные, доставая ей почти до пояса.
Он улыбнулся при виде этой буйной гривы волос и запачканного платья.
Она была ни на кого не похожа, оригиналка, но не того типа, который приемлет
общество.
Бесшумным шагом Оливер прошел по великолепному шелковому ковру в
красных, зеленых и золотых тонах, который напоминал ему старинные церковные
витражи. Кроваво-красный шелк покрывал стены, а дамастовые шторы того же
цвета были сдвинуты, открывая окна, идущие вдоль алькова, где сидела Лили.
Когда он был уже настолько близко, что мог видеть ее руки, порхающие по
клавишам, он остановился и замер. Эта способность подолгу сохранять
неподвижность досталась ему от природы, и однажды она спасла ему жизнь в
море, когда его загнал в угол один мерзавец. В темноте этот человек прошел с
поднятым ножом мимо неподвижной фигуры Оливера. Он предпочитал не вспоминать