"Акилле Кампаниле. В августе жену знать не желаю" - читать интересную книгу автора

Они выходят с вокзала, увешанные свертками, корзинками, детьми и
оплетенными бутылями; оглушенные электрическим светом трамваев, они
разбредаются, как призраки, по своим квартиркам.
Целый день они провели на пляже. Но если отпускники, то есть те, кто
остается на море и в будние дни, провели самые жаркие часы, укрывшись за
зашторенными окнами пансионатов, эти жарились на солнце перед ослепительным
металлическим морем до самого заката,
Потом они оделись и, чтобы успеть занять место в поезде, отправились на
вокзал часа за два до отправления - то есть, ровно тогда, когда воздух
посвежел и пребывание на пляже начало становиться приятным. Но на вокзале
они увидели, что все перроны забиты людьми, которые, чтобы успеть занять
место, пришли за три и четыре часа до отправления поезда.
Здесь совершается последнее и самое трудное дело за этот день: взятие
штурмом поезда. Однако занять место удается лишь немногим пронырливым
мальчишкам, готовым на все. Так что всю дорогу почти всем приходится
стоять - да так, что не пошевельнуться по причине давки, потеряв из виду
родственников, друзей и знакомых.
В тусклом свете фонарей последнего пляжного поезда множество
воспаленных скул, лихорадочно блестящих глаз и красных носов, двигающихся в
такт мерно качающимся вагонам, кажутся особенно дьявольскими и зловещими.

* * *

Войдя в квартиру - в огромном многоквартирном доме, из окон которого
несутся крики, свистки и призывы, - мужчины снимают пиджак, воротничок и
рубашку и ходят голыми по пояс; они открывают настежь окна и первым делом
посылают за водой из уличного фонтанчика, а на столе в это время появляются
огромные блюда с салатом из помидоров и огурцов. Дом, этот стоячий лабиринт,
полон звуков: лопается бутылка, заливая темную лестничную площадку, лают
собаки, плачут дети, а нацарапанные от руки объявления призывают к
соблюдению чистоты и порядка.
По улицам медленно прохаживается мелкий и шумный люд, шарманки играют
перед входом в кишащие посетителями таверны, вокруг них носятся мальчишки и
шныряют летучие мыши.
Подзатыльники и пинки летят без счету.
Под звуки гитары возвращаются шумные компании. То тут, то там
образуются кружки, возникают ссоры.
Понаблюдайте в окна, как в необставленных комнатах, тускло освещенных
красноватым электрическим светом, протекает дьявольское пиршество полуголых
мужчин, женщин в халатах и орущих детей.

* * *

Полчаса спустя все ложатся спать, и пока они в темноте, вытаращив
глаза, кряхтят и ворочаются на простынях, усыпанных песком, не находя места,
потому что все болит, все обожжено и сна как не бывало, - там,
далеко-далеко, гладкое море искрится под звездами, нежно рассыпаясь в
расселинах скал, трепетно вздрагивая под легкими ласками ветра, который
несет в открытое море рыбацкие лодки; все стало свежим, приятным и любезным,
и в гостиницах, пансионатах, на пляжах, под звуки маленьких оркестров