"Марша Кэнхем. Опаленные страстью [И + love]" - читать интересную книгу автора

- Не могли бы мы поговорить с вами, мисс Фэрчайлд, немного позднее?
Не обязательно сегодня, можно и завтра. Речь пойдет о личном деле, которое
мы уже обсудили с вашим отцом и которое я хотел бы решить до возвращения в
Лондон.
Все ясно. Он собирается сделать ей предложение. Но какой сухой и
официальный у него тон! Ни капли романтизма. Впрочем, ничего другого
Аннели и не ждала от Бэрримора. Оказывается, он уже все обсудил с ее
отцом! Аннели была потрясена.
Она посмотрела на лорда и встретила его холодный взгляд.
- Да, конечно, ты можешь заехать к Аннели, - сказал Энтони. - А
сейчас поспешим, пока французские паломники не заняли все комнаты в Торки.
- Я пришлю свою карточку, - сказал Бэрримор, кланяясь.
Аннели стояла под портиком, пока сверкающий черный экипаж не скрылся
из виду и не затих стук колес. Она смотрела в сторону отливающего синевой
моря. Оно было таким широким, бескрайним... Вдруг она почувствовала, что
ей не хватает воздуха.
- Мисс Аннели?
Она обернулась и увидела Уиллеркинза.
- Миледи велела передать вам, что собирается нанести визит еще одному
нашему гостю - Спасибо, Уиллеркинз. Пойду помогу ей.
- Нет необходимости, мисс. Она бегает не хуже зайца.


Глава 6


Кошмар не отступал. Все его тело было в поту. К неприятному
специфическому запаху гавани примешивался еще какой-то, не то кислый, не
то сладковатый. В кромешной тьме ничего нельзя было разглядеть, кроме
сверкающего ножа с резной рукояткой. И каждый раз, как лезвие касалось
тела, холод пронизывал его, после чего кожу словно обжигало огнем. Рука,
орудующая ножом, была явно натренированной. Она резала таким образом,
чтобы боль была долгой, невыносимой.
Эмори Олторп рванулся вперед, пытаясь освободиться от веревок. Широко
открыв глаза, он бился на кровати, судорожно комкая одеяло. Из горла
вырвался низкий гортанный звук, хотя он поклялся себе не кричать, как бы
глубоко ни врезался нож в тело. И все же он выругался, чем крайне смутил
стоявших у кровати женщин.
Пожилую, в длинном черном платье из бомбазина, с кожей, желтой, как
пергамент, глубокими морщинами и седыми волосами под кружевным чепцом,
стянутыми в узел, и молодую, можно сказать - юную. Очнувшись, он сразу
узнал эти темно-каштановые волосы и бездонные синие глаза.
Это был его ангел-хранитель. Он помнил, что у нее прохладные ладони и
мягкий голос, что она сидела рядом с ним и улыбалась, а он хотел утонуть в
ее глазах.
- В следующий раз, - сказала пожилая дама, - не стану тебя будить. Я
не хотела, извини. Но надо было узнать, не поднялся ли у тебя жар.
Сердце у Эмори стало биться ровнее, дыхание успокоилось, ночной
кошмар отступил, унося с собой воспоминания о невыносимой боли.
- Мне, наверное, что-то приснилось, - сказал Эмори.