"Дороти Кэннелл. Свистопляска с Харриет" - читать интересную книгу автора

и суеверие, может, глупость, но я чуяла, что за урной кроется что-то дурное.
И хотя я была слегка рассержена на папочку, мне вовсе не хотелось, чтобы
ночью он подвергался колдовским чарам. Я все никак не могла выбросить из
головы проницательных цыганок. А вдруг Харриет при жизни до смерти боялась
воды и обожала черных кошек?..
Папиного чемодана в холле не оказалось, но эта маленькая загадка
разъяснилась, когда Фредди во всех подробностях поведал нам, как он, умирая
от усердия, волок его наверх. Взбираясь по лестнице церемониальным шагом,
приличествующим трауру, я размышляла над вопросом, как бы выведать у папы,
не случилось ли в Шенбрунне какой-нибудь неприятности... конечно, помимо
смерти Харриет.
День выдался тяжелый, и мысли мои расползались в разных направлениях.
То я рисовала картины из шпионских романов. То представляла наемного убийцу,
которому отвергнутый любовник или бывший муж заплатил за убийство Харриет.
Может, она связалась с папой потому, что чувствовала себя в большей
безопасности, когда рядом мужчина? А что, если - я чуть не споткнулась на
последней ступеньке - эти негодяи теперь охотятся за папой, потому что он,
сам того не подозревая, знает что-то этакое? Мне вдруг вспомнился человек,
который толкнул отца на эскалаторе. И как его спутник подхватил чемодан
отца. Можете сколько угодно уверять, будто я окончательно спятила! Но ведь в
жизни всякое бывает... Разве моя мама не погибла, упав с лестницы над
железнодорожными путями? Так что папа вполне мог, сам того не ведая,
впутаться в какую-нибудь опасную историю.
Гулкий стук вернул меня к действительности. Это Бен споткнулся о
чемодан, оставленный кузеном посреди лестничной площадки, которую мы
несколько возвышенно называли галереей. На "галерее" настаивала миссис
Мэллой. Наверное, мечтая, что ее портрет когда-нибудь украсит стену и
публика с путеводителями в руках станет перегибаться через бархатные канаты,
тщетно надеясь проникнуть в тайну загадочной улыбки. А вот в тревожном вопле
моего папы не было ровным счетом ничего загадочного - споткнувшись, Бен едва
не выронил уродливый глиняный горшок, громко именуемый погребальной урной.
- Ух ты! - Фредди мотнул головой, едва не заехав мне в глаз своей
косицей. К счастью, графин с бренди в его руках не шелохнулся.
- Не самое удачное место для чемодана, - пробурчала я.
- А где я должен был его поставить, милая кузина? - обиженно вопросил
он.
- Например, у двери в комнату.
- Но я понятия не имею, какие апартаменты вы отвели дядюшке Морли.
- Вы что, до утра там собираетесь пререкаться?
Голос Бена звучал невероятно устало, и только тут до меня дошло, что
для него это тоже был не самый лучший день. Он ждал поездки во Францию, даже
больше, чем я. И вот в мгновение ока пришлось смириться с тем, что веселый
Париж сделал ручкой, а наше жилище превратилось в подобие морга.
Открыв ближайшую дверь, я сказала:
- Думаю, папа может устроиться здесь. Кровать застелена, а из окна
открывается чудесный вид на море.
Последнее замечание было на редкость глупым. Отец находился в
безутешном состоянии, и не стоит поощрять его свести счеты с жизнью,
выкинувшись со второго этажа. После смерти мамы он поговаривал о
самоубийстве, но решил повременить и сбросить несколько фунтов, дабы мне не