"Лев Владимирович Канторович. Доктор (Рассказ) " - читать интересную книгу автора

Ему казалось, что так киргиз лучше поймет его. - Басмач не видал? Нет? -
повторил он. - Басмач бараны угнал. Догнать, отобрать надо. Понял? Нет?
Киргиз ответил хорошим русским языком:
- Басмачи близко. Не ходи один. Слабый ты очень человек.
Яков Абрамович хлестнул свою лошадь. Мальчик проводник погнался за
ним. Незнакомый киргиз посмотрел вслед нескладной, длинной и худой фигуре
Якова Абрамовича и покачал головой. Потом он тронул лошадь и поехал своей
дорогой.
Через три часа бешеной скачки Яков Абрамович гнал усталую лошадь по
берегу ручья на дне узкого ущелья. Вдруг мальчишка проводник пронзительно
свистнул, проскакал вверх по склону ущелья, повернул лошадь обратно и
исчез. Яков Абрамович, близоруко щурясь, огляделся по сторонам. Ему
показалось, будто что-то пошевелилось за грудой огромных камней, и сразу
из-за этих самых камней взлетел дымок и треснул выстрел. Лошадь Якова
Абрамовича взвилась на дыбы и упала набок. Он едва успел соскочить. Ущелье
гремело выстрелами. Яков Абрамович спокойно лег за труп лошади, широко
распластав на земле свои длинные ноги, расстегнув деревянный кобур
маузера, надел очки и тихо улыбнулся. Рука привычно нащупала на рукоятке
пистолета пластинку с надписью - маузер был подарен Реввоенсоветом, - и
Яков Абрамович вспомнил гражданскую войну. В этот момент он был почти
благодарен басмачам за возможность еще раз побывать в бою.
Прилаживая приклад, Яков Абрамович всмотрелся в ту сторону, где залег
противник. Выстрелы не прекращались, и Яков Абрамович сосчитал врагов. Их
было шестеро, судя по выстрелам, и все шестеро сидели недалеко друг от
друга. Яков Абрамович не стрелял и лежал неподвижно.
Через несколько минут выстрелы стихли, и из-за камней высунулась
голова в лисьей мохнатой шапке. Желтый мех отчетливо выделялся на темных
камнях. Яков Абрамович повел стволом маузера, нацелился чуть пониже шапки
и нажал спуск. Шапка упала вниз, и басмачи яростным залпом ответили на
выстрел Якова Абрамовича. Теперь стреляло только пять человек. Пули
визжали, звонко ударялись о камни и мягко хлюпали в тело лошади. Яков
Абрамович улыбался и не отвечал на пальбу басмачей.
Очень захотелось курить. Вспомнился горький запах махорочного дыма и
неуклюжие козьи ножки, и как сердилась на него жена за махорочную вонь в
его маленькой комнате в Киеве. Сколько они прожили в Киеве и сколько они
всего прожили вместе?..
Выстрелы стихли. Минуту было очень тихо. Где-то отчетливо и резко
затрещал кузнечик. Потом басмачи визгливо закричали и полезли из-за
камней, стреляя на ходу. Яков Абрамович выстрелил в крайнего слева,
человек споткнулся и рухнул в пропасть, руками хватая воздух. Вторым
выстрелом Яков Абрамович ранил крайнего справа. Этот побежал обратно,
бросив ружье и, зажимая рану руками. Целясь в третьего басмача, Яков
Абрамович привстал на колено. Басмач упал. Пуля пробила ему живот.
Остались двое. Они уползли за камни, не переставая стрелять.
Яков Абрамович хотел снова лечь, когда острая боль ожгла левое плечо,
и сразу гимнастерка намокла от крови. Он протяжно присвистнул, ощупывая
рану. Достал индивидуальный пакет и, морщась от боли, сделал себе
перевязку.
Один из басмачей, очевидно раненный, пробирался за камнями выше по
склону к небольшой роще кривых и низкорослых деревьев. Только теперь Яков