"Сергей Капков. Эти разные, разные лица (30 историй жизни актеров) " - читать интересную книгу автора

виновата" - тихо, мирно себя вела, во всем с ними соглашалась. Суда не было,
была тройка. Приговорили к четырем годам - самый маленький срок. Все так и
говорили - значит, ни за что. А Холодову дали пять лет, потому что ершился:
"Как же вам не стыдно? Я столько вытерпел! Меня били!" Ему в ответ: "Но ведь
отпустили же? Милый, так просто не отпускают! Не может быть, чтобы тебя не
завербовали". Ну и докричался до того, что получил лишний год.
Конфискации имущества у меня не было. Одному из тех, кто проводил в
моей квартире обыск, приглянулся мой аккордеон, и он в надежде на
конфискацию его забрал. Теперь же, когда меня привезли на вокзал для
отправки на этап, этот человек прибежал к поезду и притащил мой аккордеон.
Поехали. Кормили только селедкой с хлебом - так почему-то было принято. В
Вологде посадили в пересыльную тюрьму, набили нами большие пустые комнаты.
Воровки тут же украли у меня еду и теплую одежду, остался только аккордеон.
Увидев его, начальство обрадовалось: "Будешь для нас играть!" - "Но я не
умею. Я только на рояле играю". - "Ничего-ничего, все наши музыканты такие!"
Так и оставили меня в этом маленьком лагере, отправили на общие работы -
вытаскивать на берег огромные бревна, которые приплывали по реке. После
такого непривычного времяпрепровождения я приходила и падала без сил. Но
одна женщина-врач устроила меня в санчасть медсестрой - все-таки полегче.
Научила выписывать по-латыни лекарства, ставить клизмы и даже делать
подкожные впрыскивания.
- С Холодовым вы больше не встретились?
- Как ни странно, именно там мы и встретились. Перед тюрьмой был двор,
где ожидали дальнейшей участи приехавшие эшелонами из Москвы. Я каждый день
туда бегала посмотреть, не привезли ли Холодова. И дождалась. Летом 46-го я
увидела его, печального и бритого наголо. "Сиди здесь! Никуда не уходи!" -
крикнула я ему и побежала к начальству. "Вот приехал человек, который вам
нужен! Он придумает и поставит совершенно роскошный спектакль, создаст
невиданную художественную самодеятельность! Снимайте скорее его с этапа и
придумайте для него какую-нибудь должность!" Они засуетились и оставили его
заведующим этой самой самодеятельности, так называемым придурком. Так судьба
опять свела нас вместе.
- Вы вновь выжили благодаря своей профессии?
- Да. Тем более что вскоре на нас пришла заявка из Воркутинского
театра. Именно этот театр и стал шансом выжить, не погибнуть среди
миллионов, умиравших от лагерных работ.
Вновь - дорога. Перед тем как рассадить нас по вагонам, опять попадаю в
комнату без мебели, где сидят воровки. Вижу главную - черненькая,
хорошенькая, вокруг нее шестерочки бегают. Я уже ученая, знаю, как надо себя
вести: "Девочки, возьмите меня к себе в компанию. У меня есть еда, давайте
покушаем вместе". На меня выпялились, как на сумасшедшую, - что это, фраер
так себя ведет! С другой стороны, раз сама предлагает, почему бы не
пообедать? Сели в кружок, поели. Они остались страшно довольны. Во всяком
случае, сапоги не украли. Так и поехали с этой девкой: если на каких-либо
остановках укладывались на ночлег на нарах, она спрашивала: "Валь, где
хочешь спать, наверху или внизу?" Конечно, говорю, наверху - вниз вся труха
сыплется. Она тут же сверху сгоняла какую-нибудь воровку, и мы залезали
спать. Играли в самодельные карты, в "шестьдесят шесть" - я всегда была
заядлой картежницей, но если видела, что моя "подруга", проигрывая, начинала
злиться, я незаметно поддавалась ей от греха подальше. Так мы добрались до