"Сергей Капков. Эти разные, разные лица (30 историй жизни актеров) " - читать интересную книгу автора

30-е годы Токарская была популярнейшей актрисой столицы, ее считали самой
красивой и чуть ли не самой богатой женщиной города. У нее был собственный
автомобиль, толпы поклонников, она выступала с джазовыми оркестрами на
различных сценах, по всей Москве были развешаны афиши кинокомедии
"Марионетки" с портретом именно Токарской, несмотря на участие в фильме
Кторова, Мартинсона, Климова, Радина, Жарова.
Мюзик-холл, Театр сатиры, война, фронтовая бригада, плен, следом -
репрессия, возвращение домой лишь в 53-м. Снова - Театр сатиры. И вот она
перед нами. Элегантная, грациозная, уставшая от жизни.
- Между прочим, скоро будет семьдесят два года, как я на сцене.
Почему-то все это пропускают мимо ушей, не понимая, что это за цифра, -
начинает наш первый разговор Токарская.
- Валентина Георгиевна, а с чего началась ваша творческая жизнь?
- Она началась с того, что меня мама родила и не стала кормить грудью.
И мне наняли кормилицу, у которой было очень хорошее молоко, какого сейчас
не делают. Поэтому я так долго живу.
- Это было уже начало творческой жизни?
- Именно творческой! - Смеется.
- Вы коренная москвичка?
- Нет. Родилась я в Одессе. Мой папа был актером, он возил нас из
города в город. Училась я в Киеве в Фундуклеевской гимназии, основанной
императрицей Марией Федоровной. Она к нам иногда приезжала, и я запомнила ее
лицо, красивое, но "неживое" - оно было все покрыто специальной эмалью,
из-за чего императрица даже улыбнуться не могла. А я на балах читала "Не
образумлюсь, виноват..." в семилетнем возрасте. Нас выводили на встречу с
ней в рекриационный зал, правда, не всех. Только тех, кто по блату. Я как
раз была блатной, так как не хотела и не любила учиться и со мной занималась
сестра нашей классной дамы. А классная дама сама отбирала учениц, которые
пойдут приветствовать царицу, - каждой отводилось место, где кто будет
стоять, делать реверанс, и я благодаря ее сестре всегда была среди
избранных.
- А ваша мама работала?
- Нет, она никогда не работала, поэтому мне пришлось с тринадцати лет
зарабатывать. Я в балетной школе училась, и впервые вышла на сцену в
балетной массовочке в опере. Где-то сзади, как бы у воды, я выбегала,
пробегала через сцену, но ужасно волновалась. Мне казалось, что весь зал
смотрит только на меня. А потом я уже стала солисткой балета и танцевала в
кино, чтобы заработать какие-то деньги. Была гражданская война, и надо было
просто питаться. В Киеве мы меняли вещи, потому что их было много, а денег
мы не хранили. Ездили в деревню, ведь в то время деревня была богатой и там
брали все, вплоть до рояля. Мы сдавали вещи и взамен получали муку, сало,
пшено. Сейчас меня спрашивают: "Вот вы долго живете, а приходилось ли вам
переживать такое голодное время, как сейчас, в начале 90-х?" Я говорю:
"Приходилось переживать чуть-чуть похуже". Потому что тогда был настоящий
голод, когда сосало под ложечкой. Второй раз мне выпало такое же испытание
во время войны, когда я попала в плен.
- Какими были сценические площадки тех лет, что они из себя
представляли?
- Я привыкла видеть только своего папу, а он играл в театре миниатюр.
Это были одноактные комедии, оперетта и сольные выступления - то есть