"Колин Капп. Посол на Проклятую" - читать интересную книгу автора

незаметно переходили из одного в другое, и затуманивались, и снова
прояснялись; становясь реальностью и приобретая чужой, непостижимый смысл, они
воздействовали на неизвестные, не свойственные человеку семантические
переключатели и изнуряли Синклера; на такие эмоции не был рассчитан его
организм.
Первым впечатлением, потрясшим Синклера, было ощущение движения - будто он
неким безинерционным способом брошен в мир бредовых видений. Позже более
рациональная часть его создания произвела переоценку этих ощущений, и он начал
смутно понимать, что на самом-то деле он был неподвижен, а все эти
фантастические видения создавались вокруг него и затем уничтожались.
Синклер вспомнил, что Преллен определял разум как способность сознательно
управлять окружающей средой. Он начал исподволь постигать смысл давно
известной истины, гласящей, что в течение определенного времени любая среда
должна изменяться то ли естественным путем, то ли посредством неких
манипуляций; он начал также осознавать, что невообразимые изменения и
превращения, происходившие вокруг него, отличались от любой знакомой человеку
ситуации главным образом своими темпами.
В один из приступов умопомрачения Синклер даже почувствовал, что мыслит
так же, как Незнакомцы, но когда он в виде опыта дал волю своему воображению и
пытался продолжать в том же духе, незримая связь оборвалась, и он оказался в
пустыне жестокого безумия.
Все его чувства стонали под бременем неожиданных ощущений, он страшно
устал и был на грани полного изнеможения. Ноги его словно налились свинцом, а
вся система рациональных концепций и аналогий, которую он возвел в качестве
защиты, начинала распадаться. Синклер знал, что, если он сейчас позволит этой
безумной беспорядочности хлынуть в его мозг, он тотчас потеряет всякую связь с
реальностью и будет вынужден отступать туда, откуда, быть может, нет возврата.
Синклер не видел, как к нему приближаются Уолд и два психиатра, ступая по
движущимся, как в кошмаре, пустыням, словно по дну морскому. И лишь когда они
коснулись его, он наконец оторвался от сумасшедшей панорамы, к которой был
прикован, и попытался восстановить контакт с реальностью. Но это ему не
удалось, и он покорно стоял, пока ему делали укол. Чуть погодя Незнакомцы
стали для него более реальными и менее угнетающими; псевдоокружение - более
понятным и начиненным невероятными истинами, которые он так и не смог ухватить
и воспроизвести. Его увели из этого царства сумасшествия в медленно
успокаивающиеся заросли, которые расцвечивались узорами и контрастами теней и
красок, намекавших на доступ к широчайшим сферам сознания и к существам,
пребывавшим по ту его сторону. Но этот прорыв так и не был осуществлен.
Оставалось всего два часа до посадки лайнера, когда Синклера наконец
вывели из прострации, и хотя его все еще била дрожь, ему предстояло
окончательно отрегулировать аппаратуру и подготовить посадочную сеть. Уолд
стоял рядом с ним, помогая выполнять простейшие операции и ощущая болезненную
жалость. Наконец Синклер махнул рукой в знак того, что работа кончена, и
повернулся к доктору с бледной улыбкой:
- Я должен поблагодарить вас за то, что вы вытащили меня оттуда. Нельзя
сказать, что вы не предостерегали меня...
Уолд пожал плечами:
- Как вы сейчас себя чувствуете?
- Да у меня все перепуталось... я сбит с толку... Думаю, что после всего
этого я никогда не буду прежним.