"Виталий Каплан, Алексей Соколов. Полоса невезения" - читать интересную книгу автора

полутораметровой высоты. Умудрился же водила причалить прямо в необъятную
лужу...
Понежиться мне, ясное дело, не дали. Коротко, без замаха, пнули под
ребра - и пришлось, кряхтя, подниматься. За не сцепленные на затылке руки я
тут же заработал второй гостинец. И как-то очень быстро понял, что умирать
надо с максимально возможным комфортом. Это значит - не рыпаться и
выполнять команды быстро и точно.
Да в самом деле, перед кем тут вставать в гордую позу? Затянутым в
черное ребятишкам такое не впервой. Время Мраморного зала, время
торжественных слов кончилось.
Мы стояли коротенькой строчкой-шеренгой, лицом к выщербленному шару
луны, а они стояли напротив - гибкие черные тени, ноги слегка согнуты,
точно готовые распрямиться пружины. Короткие, кажущиеся игрушечными
автоматы направлены нам в животы, а вот лица совершенно не видны. Просто
головы, затянутые то ли темными платками, то ли танкистскими шлемами.
Сзади дохнуло холодным ночным ветром, запах пожухлой травы сливался с
горьковатым далеким дымом, и где-то у самого горизонта мерцали слабые
огоньки - не то окна заброшенной деревушки, не то рыжие языки костров. Кто
и зачем развел их тут?
А поле казалось покрытым россыпями серебряных монеток, и хотя я знал,
что это блестит в лунном свете изморозь, но глаза сейчас были мудрее
мозгов.
Тишина стояла какая-то нереальная, невозможная. Ни птичьих криков, ни
мышиных шорохов, ни еле слышного лязга электрички вдали. Будь время
вслушаться - и впрямь различишь, как звезда со звездою говорит...
Но времени уже не было. Один из черных комбинезонов выдвинулся вперед
и глуховато сказал:
- Что ж, господа глиняные. Вы знали, чем кончите. Зло, принесенное
вами в мир, нельзя изгладить, но можно остановить. А вы, носители пустоты,
в пустоту и уйдете.
Он запнулся, зачем-то оглянулся назад, и луна отразилась в его глазах,
блеснувших сквозь прорези матерчатой маски. Похоже, еще не затвердил
наизусть ритуальную формулу.
- Но Высокая Струна все же не обделила вас своим милосердием. Каждому
из вас она дает шанс и помилует тех, в ком остались еще ростки света, кто
способен прозвенеть в ответ. Тех ждет не пустота, но долгий путь
искупления, в далеких мирах, за гранью тишины...
- Короче, глиняные, - прервал его другой голос, постарше, с едва
различимой ироничной хрипотцой. - Сейчас вы по команде бежите туда! - и
обладатель голоса, невысокий и кряжистый, вытянул руку к невидимому
горизонту. - Помните, в глаза вам должна светить луна. Шаг в сторону -
сразу пуля. Бойцы стоят с обеих сторон. Кто добежит до горизонта, спасется.
Он затих на пару секунд, а потом коротко выдохнул:
- Пошли!
Еще секунду наша шеренга смертников стояла, оцепенев, а потом вдруг
разломалась - и вот я уже бегу, и колотится клубок боли в левом боку, а
впереди, разбрызгивая лужи, мчатся неловкие фигуры моих товарищей по
несчастью. Но тишины уже нет, сломалась тишина, сзади не умолкает
автоматный треск, слышится тонкий, истерически пронзительный свист, похожий
на птичий - только птички эти весят девять граммов и сделаны из свинца.