"Н.М.Карамзин. История государства Российского (Том 3)" - читать интересную книгу автора

по сказанию древнейшего Летописца Ливонского, славился могуществом Князь
Полоцкий Владимир: он господствовал до самого устья Двины, и власть его
над южною Чудскою землею была вообще столь известна, что благочестивый
старец Меингард, усердный Немецкий Католик, приехав около 1186 года с
купцами Немецкими в Ливонию, просил у него дозволения мирно обращать
тамошних язычников в Христианство: на что Владимир охотно согласился и
даже отпустил Меингарда с дарами из Полоцка, не предвидя вредных
следствий, которым скоро надлежало открыться для Россиян от властолюбия
Пап и Духовенства Римского.
Меингард имел успех в важном деле своем: основал первую Христианскую
церковь в Икскуле вместе с маленькою крепостию (недалеко от нынешней
Риги); учил язычников Закону и военному искусству для их безопасности;
крестил волею и неволею; одним словом, утвердил там Веру Латинскую.
Новогородцы, желая отмстить народу Югорскому за убиение их собирателей
дани, в 1193 году послали туда Воеводу с дружиною довольно многочисленною.
Жители, хотя свирепые обычаем и дикие нравами, имели уже города. Воевода,
взяв один из оных, пять недель стоял под другим, терпя нужду в съестных
припасах. Осажденные уверяли его в своей покорности, называли себя
Новогородскими слугами и несколько раз обещали вынести обыкновенную дань:
соболей, серебро (что, как надобно думать, получали они меною от
дальнейших народов Сибирских). Неосторожный Воевода, приглашенный ими,
въехал в город с двенадцатью чиновниками и был изрублен в куски; такую же
участь имели и другие 80 Россиян, вошедшие за ними.
На третий день, Декабря 6, жители сделали вылазку и почти совсем
истребили осаждающих, изнуренных голодом. Спаслося менее ста человек,
которые, долгое время скитаясь по снежным пустыням, не могли дать о себе
никакой вести Новогородцам, беспокойным о судьбе их, и возвратились уже
чрез 8 месяцев. Вместо того, чтобы идти в храм и благодарить Небо, спасшее
их от погибели, сии несчастные вздумали судиться пред народом, обвиняли
друг друга в измене, в тайном сношении со врагами во время осады города
Югорского. Дело, весьма неясное, кончилось убиением трех граждан и
взысканием пени с иных, мнимых преступников.
[1194-1195 гг.] Всеволод Суздальский и Святослав Киевский держали
равновесие Государства: Новгород, Рязань, Муром, Смоленск, некоторые
области Волынские и Днепровские, подвластные Рюрику, признавали Всеволода
своим главою: Ольговичи и Владетели Кривские повиновались Святославу,
который, несмотря на то, чувствовал превосходство сил на стороне Великого
Князя и, следуя внушениям благоразумия, свойственного опытной старости, не
дерзал явно ему противоборствовать. Так, имея ссору о границах с Князьями
Рязанскими и готовый вместе с другими Ольговичами объявить им войну, он не
мог начать ее без дозволения Всеволодова: требовал оного, не получил и
должен был мирно возвратиться из Карачева. На сем пути Святослав занемог:
чувствуя сильную боль в ноге, летом ехал в санях до реки Десны, где сел в
лодку; из Киева немедленно отправился в Вышегород: облил слезами раку
Святых Мученников, Бориса и Глеба; хотел поклониться там гробу отца
своего, но видя дверь сего придела запертою, спешил возвратиться к
супруге. Он жил только неделю; мог еще однажды выехать из дворца к обедне;
слабел, едва говорил и лежал наконец в усыплении; за несколько же часов до
смерти вдруг поднялся на одре и спросил у супруги: когда будут Маккавеи? -
день, в который умер отец его. В Понедельник, ответствовала Княгиня.