"Михаил Дмитриевич Каратеев. Русь и Орда Книга 2 ("Русь и орда" #2) " - читать интересную книгу автора

густые волосы и подошел к открытому окну. Княжеский дворец стоял на самой
возвышенной части кремлевского холма, - почти вся Москва отсюда была видна
как на ладони, и юный государь невольно залюбовался открывшимся перед его
глазами видом.
*Отроками назывались тогда комнатные слуги.
Прямо у его ног расстилалась обширная площадь, по бокам которой
высились белокаменные храмы и, богато изукрашенные резьбой, деревянные
дворцы-хоромы московских бояр. Лучи восходящего солнца уже растекались по
верхушкам деревьев, румянили круглые маковки церквей и слепящим светом
зажигали слюдяные окна высоких теремов; влево, чуть поодаль, громоздились
бревенчатые стены Чудова монастыря. А еще дальше, куда ни глянь, выбивались
из густой зелени садов крутые, увенчанные крестами вышки бесчисленных
деревянных церквей да тускло поблескивали от росы тесовые крыши. Справа,
внизу, за новою каменной стеной, по его, Дмитрия, велению опоясавшей
Кремль, - в утреннем мареве несла свои тихие воды Москва-река и слышались
крики плотогонов, чаливших к берегу груженные камнем плоты. По
замоскворецкой луговне, среди, рощ, перелесков и небольших озер, кучками
были рассыпаны деревни и села, а за ними, уходя в бескрайнюю даль, дыбилось
необозримое море лесов.
"Хороша моя Москва! - с удовлетворением подумал Дмитрий, - А еще и не
такою будет! Пособил бы только Господь с татарвой да с княжьем управиться!"
Это краткое обращение к Богу возвратило его мысли к действительности:
он быстро отошел от окна, надел поданную отроком рубаху, туго затянул пояс и
отправился к заутрене.

Глава 2

За ранним завтраком у великого князя народу в этот день было немного:
человек шесть ближних бояр да его двоюродный брат, Серпуховский князь
Владимир Андреевич, со своим боярином-воеводой Акинфом Шубой.
Юный князь Владимир, которому в ту пору не было и шестнадцати лет,
ростом был высок, почти как Дмитрий, но худощавая фигура его сохраняла еще
мальчишескую угловатость. Заметно было, что он старается держать себя
солидно, как подобает взрослому и, к тому же, важному удельному князю. Но
это ему не всегда удавалось, - особенно в те минуты, когда взгляд его
больших серых глаз, с чисто детской преданностью, почти с обожанием,
останавливался на мужественном лице Дмитрия.
*Князь Владимир Серпуховский за Куликовскую битву получившей прозвание
Храброго, был внуком Ивана Калиты от его младшего сына Андрея.
Перехватив один из таких взглядов, Дмитрий Иванович, тоже очень
любивший своего двоюродного брата, ласково ему улыбнулся. Ему вспомнилось,
как началась эта дружба, неразрывными узами связавшая их на всю жизнь.
Владимиру Андреевичу, родившемуся уже после смерти своего Отца, было
всего пять лет, когда умер его старший брат Иван и к нему перешло
Серпуховско-Боровское княжество, - важнейший московский удел, сохранявший
еще, по отношению к Москве, значительную долю самостоятельности. Разумеется,
за младенца Владимира всеми делами княжества правила группа бояр, которая, -
пользуясь сначала слабостью великого князя Ивана Кроткого, а потом
неустойчивым положением его малолетнего сына Дмитрия, - весьма мало
считалась с Москвой и даже начала склоняться на путь открытого соперничества