"Варвара Карбовская. Богатая натура" - читать интересную книгу автора

подымается ей навстречу.
- Очень рад, что пришли, Марья Николаевна. Мне Трошин уже говорил.
Садитесь, прошу.
Она садится на краешек глубокого кресла.
- Вы, Иван Спиридоныч, небось и без Трошина знаете. В субботу Сысоев
выпивши у станка стоял, браку наделал. Нынче вовсе на работу не вышел.
- Знаю, знаю, - вдумчиво произносит директор и без нужды переставляет
предметы на письменном столе.
- Знаете, а почему мер не принимаете? - уже осмелев и поглубже
усаживаясь в кресле, спрашивает Марья Николаевна. - Небось Мошкина живо-два
с завода выгнали, а с Сысоевым церемонитесь?
- Уволить с завода, Марья Николаевна, - это проще простого, - говорит
директор, глядя ей через голову на глобус, что стоит в стеклянном шкафу. -
Мошкин - одно дело, а ваш муж - дело Совсем другого порядка.
- Это какого же порядка? Тот же самый прогульщик и пьяница.
- Нет, не тот же. Ваш муж - передовик производства. О нем не только у
нас на заводе, а и в министерстве самого высокого мнения. Даже заместитель
министра высказался в том смысле, что Михаил Сысоев - богатая натура.
При этом директор подымает палец вверх. Марья Николаевна сердито
смотрит на его палец и говорит:
- Ага. Поглядел бы заместитель министра, как эта богатая натура в
субботу вечером у калитки в луже валялась! Они эту натуру прилизанную на
фотографиях да на совещаниях видят, а когда она свинья свиньей, это мне
одной любоваться?
Директор морщится, но говорит деликатно:
- Вы уж очень резко, Марья Николаевна.
- Резко? Не, так еще резать надо. Нынче выговор, завтра выговор, а
послезавтра - по шапке. Вот как!
- Ну, у нас несколько иные меры воздействия, - внушительно произносит
директор. - Кроме того, и в министерстве...
- Ясно, понятно! - прерывает его Марья Николаевна. - Если вы его
выгоните, вас в министерстве тоже по головке не погладят, скажут: не сумели
человека воспитать! Вас же и взгреют.
Она совсем иначе собиралась говорить с директором, но теперь уж так
пришлось - высказывает ему все, что думает. Директор шевелит бровями и
собирается что-то ответить, но она продолжает:
- Вы меня извините, Иван Спиридоныч, но вы, мужчины, друг за дружку
горой! Я не про то, что вы лично выпиваете. Конечно, вы тоже немножко
выпиваете, но это на работе не отражается, никто про вас не скажет (директор
крякает и вытирает шею платком). Правда, говорят люди, что вы на рыбалке,
выпивши, в пруд свалились и едва не утопли, но это опять-таки в воскресенье.
- Стало быть, в воскресенье и утонуть можно? - пробует пошутить
директор.
- Это ваше дело. А у нас с вами про Сысоева разговор. Мало того, что я
мужем своим гордилась, а теперь мне перед людьми совестно, так ведь у нас
еще и сын растет. A Мишка приползает домой, как зюзя, и... - У нее
прерывается голос: директор предупредительно наливает воды в стакан и
пододвигает ей. Марья Николаевна громко глотает и продолжает: - И ни одного
чистого слова не скажет, все с приправой. Малому четвертый год, так уж и он
начал за отцом всякие слова выговаривать. Я его сгоряча ремнем отлупила.