"Владимир Петрович Карцев. Максвелл (Жизнь замечательных людей)" - читать интересную книгу автора

был обречен. Мистер Максвелл, возможно, вполне справедливо считал, что тога
более подходящая одежда для зимы, чем облегающий тело жакет, что короткие
брюки меньше пачкаются, чем длинные, что ступня в башмаке с квадратным
носком меньше устает, чем в башмаке с круглым носком, что пряжкой туфли
застегиваются быстрее и надежнее, чем с помощью шнурков. Все это было
истинной правдой, однако, к большому сожалению, соученики Клерка Максвелла
никак не могли взять это в толк.
Джеймс, как новичок, в любом случае должен был бы подвергнуться хотя бы
временному гонению, но здесь случай был более тяжелый - юных джентльменов
явно провоцировали, и они решили поставить все на свои места. Когда урок
кончился и Максвелл, ничего не подозревая, направился в темный уголок между
двумя классными комнатами, вся эта ватага набросилась на него, стала срывать
столь удобную зимой тогу, отстегивать пряжки.
- Кто сделал эти туфли? - был первый вопрос, сопровождаемый гиканьем,
смехом, хохотом и щипками.
- А это - не ночная ли рубашка твоей сестрички? - орали они, дергали за
тунику. Но не так-то легко было получить ответ от немногословного мистера
Клерка Максвелла. Припертый к стене, он прибег к своему излюбленному
оружию - иронии и с чудовищным шотландским акцентом продекламировал:

- Туфли сделал человек,
Жил он в домике под крышей.
А в подвале жили мыши.

Справедливо почувствовав в сентенциях мистера Максвелла нечто
непонятное, но, очевидно, неприятное для себя, шестьдесят юных джентльменов
вновь накинулись на него. Не учтено было одно - что мистер Клерк Максвелл
десять лет своей жизни прожил в деревне на свежем воздухе под влиянием
гигиенических идей своего отца, что сила его рук, тренированная
шестом-ходулей, была весьма велика.
Когда юный Максвелл вернулся после уроков на Хериот-роу, 31, в "старину
31", вид его был довольно живописен: тога - вся в дырках, туника разодрана,
шея в царапинах, а он сам - абсолютно спокоен и доволен собой, хотя, видимо,
и несколько удивлен оказанным ему приемом. Видимо, этот прием был впитан им
как безусловность - как еще одна сторона неизбежной, но пока еще неизвестной
ему жизни, как новая страница, теперь уже с таким рисунком, не менее
интересная.
Однако вечером, в выделенной ему комнате, где провел он следующие
восемь или девять лет, записал он такие строки:

Мне кажется, страшнее в мире нет,
Чем стая мальчиков в их ...надцать лет...


ЭДИНБУРГСКАЯ АКАДЕМИЯ
И ЕЕ РЕКТОР

Эдинбургская академия, как важно называлась школа, куда поступил
учиться Максвелл, была основана в 1824 году. Открытие было весьма
торжественным - выступили Вальтер Скотт и - теперь родственник Джеймса -