"Франко Кардини. Истоки средневекового рыцарства " - читать интересную книгу автора

военной морали германцев, их религиозных представлений прочно вошли в этнос
европейского рыцарства.
Христианство, изначально весьма неоднозначно относившееся к войне и
воинам, тем скорее должно было изыскивать компромиссные решения в мире,
погруженном в стихию непрерывных боевых действий. Выработка собственной
теоретически, вернее, теологически обоснованной позиции по этому вопросу
диктовалась социальными условиями и необходимостью не только доктринального,
но и политического самоутверждения церкви. Меч и крест должны были
соединиться в рамках одного учения.
В религиозной полемике II-IV вв. вырабатываются понятия "воинство бога"
и "мирское воинство". Начиная с апологетов, "воины Христа" завоевывают все
более и более прочные позиции в системе ценностей нарождающегося
средневекового мира. Ф. Кардини освещает взгляды на войну таких отцов
церкви, как Амвросий Медиоланский и Аврелий Августин, называя последнего
"теологом войны", но вместе с тем указывая на неоднозначность его суждении,
ибо временами гиппонский епископ высоко оценивал состояние социального и
политического спокойствия в обществе, то есть выступал как поборник мира, а
не войны. Автор книги заостряет внимание на предложенном Августином
разделении войн на праведные, справедливые, и неправедные, несправедливые, и
оправдании им войны "во славу господню", что в немалой степени определило
развитие социальных и политических идеалов рыцарства и рыцарской этики.
Затем акцент переносится из сферы собственно теологической на область
юридическую и конкретно-историческую. В книге анализируется трансформация
понятия "защитник веры" от его мистико-религиозной интерпретации до
конкретного социального выражения в институте фогства. Показывается роль
литургии в формировании новых военных традиций, возникновение нового типа
воинов - "святых воителей", а также развитие культа военных святых, над
которым возвышается культ мессии-заступника. Собственно, происходит
"милитаризация"
Рыцарь сражался ради славы, но не всегда ее приносила только победа.
Героическая смерть в честном бою считалась достойным завершением его жизни.
Рыцарские идеалы отчасти противостояли этическим принципам, диктовавшимся
христианством. Гордыня, провозглашенная церковью главнейшим из смертных
грехов, считалась важнейшим достоинством рыцаря. Месть за оскорбление
(нередко мнимое) была законом его этики, в которой не оказалось места для
христианского всепрощения. Рыцари мало ценили человеческую жизнь, свою и
особенно чужую. Они привыкли проливать кровь, и война казалась им
естественным делом. Пренебрежение к чужой жизни усугублялось тем, что свой
этический кодекс рыцари считали необходимым выполнять только в рамках своей
социальной группы. По отношению к другим - крестьянам, горожанам, купцам и
им подобным - не было и речи о каком-то "рыцарском" отношении, напротив,
грубость, пренебрежение, даже грабеж в таком случае считались у рыцарей
"хорошим тоном".
В рыцарской культуре возникает культ дамы, бывший необходимым элементом
куртуазности, придававшей исключительное значение любви как чувству,
возвышающему человека, пробуждающему в нем все лучшее, вдохновляющему на
подвиги. Эта любовь, горячая и земная, но в то же время поэтическая и
идеализированная, бросала открытый вызов церковному аскетизму. Она
вдохновляла авторов рыцарских романов и трубадуров, поэтов-рыцарей,
появившихся в Провансе в конце XI в. В XII в. поэзия поистине становится