"Вадим Викторович Каргалов. Вторая ошибка Мамая [И]" - читать интересную книгу автора

Запах гари был тревожным и горьким. Будто сквозь пожарище ехали всадники.
Такой и запомнилась Москва - в дымном мареве.
Не с того ли майского дня началась гонцовская дорога Андрея?


Глава 2

ВОЖА-РЕКА

Путь заставе был назначен до реки Дона. Но многое ли из назначенного
сбывается в жизни? Через раз, через два - и то бы неплохо! Так и на сей
раз случилось.
Близко к половине пути, за речкой Проней, что течет по Рязанской
земле, остановили заставу тревожные вести. Мурза Бегич, любимый воевода
повелителя Орды темника Мамая*, двинулся с большим войском на Русь.
_______________
* Летописцы ошибочно называли Мамая царем, то есть ханом. Но
Мамай не был потомком Чингисхана и не имел права на ханский титул. Он
называл себя темником или эмиром.

Ордынцы поперли напролом, через Рязанскую землю. По одному этому
можно было понять, что целят они прямо на Москву, отчину великого князя
Дмитрия Ивановича.
Воевода Родион отрядил гонца в Москву, а остальных людей увел обратно
за реку Проню - дожидаться Бегича. Застава растянулась вдоль пронского
берега. Где десяток сторожей встал, где пяток, а где и по двое приказал
Родион ездить конным у реки, если берега были там крутыми и лесистыми, от
ордынцев безопасными.
Напутствуя сторожей, воевода говорил:
- Хоробрость свою не показывайте. Не хоробрость нужна - осторожность.
Глядеть в оба глаза вы здесь поставлены - не сражаться. Сражаться войско
будет, что наперехват татарам придет. Дело сторожей - вести посылать, чтоб
господин наш Дмитрий Иванович каждый день и каждый час ведал, где
остановился кош* ордынский. Разъезды татарские пропускайте, по лесам и
оврагам схоронившись, но за кошем, как волки за стадом, следуйте
неотступно! И вести шлите, вести!
_______________
* К о ш - ордынский стан, лагерь; в данном случае - главные силы
ордынского войска с обозами и осадными орудиями.

Родион еще раз окинул взглядом свое невеликое воинство.
Стремянный Федор Милюк успокаивающе кивал головой: мол, понятно все,
не подведем, воевода!
За него воевода и не беспокоился. Вот если бы и остальные на заставе
были такие многоопытные, жизнью умудренные. А то вишь Андрейка-то кречетом
в седле нахохлился, руку на сабле держит. Не полянин будто, а поединщик
перед сечей - весь вперед устремлен! А ведь ему с десятком отдельно идти,
на устье Рановы-реки, больше посылать туда старшим некого, единственный
Андрейка - сын боярский на заставе, остальные - простолюдины. Отдельно с
ним поговорить надобно...