"Лина Кариченская. Охота на Птицу-Огонь" - читать интересную книгу автора

Я уже не удивился обнаружив засаду. Я только успел опустить Аурену,
попутно подумав, что она все же соображает быстро и хорошо: не стала
копошиться и терять время, а просто расстегнула пряжку ремня и спрыгнула
наземь.
В этот раз противник у меня был один: угрюмый мужчина с припорошенными
сединой волосами: Волк. Зато лучников: Hе знаю сколько их было, но стрелы
сыпались дождем:
Прикрываясь щитом, я залег за огромным дубом в два, а то и в три
обхвата, а когда через секунду высунулся снова, - натянутый лук
поскрипывал в руках, - лес был пуст. Мои противники испарились вновь.
Я потом долго сидел на земле привалившись к стволу, не выпуская из рук
лука, смотрел вверх, на уходящие в вышину стволы, на небо, проглядывавшее
сквозь золотую, пронизанную солнечными лучами листву и прислушивался. И
лишь перестав чувствовать затекшие ноги, я стал расслабляться. Едва ли
кто-то мог высидеть все это время ни разу не шелохнувшись. Аурены нигде не
было. Я не стал искать ее. Мне пришлось пережить несколько неприятных
минут, растирая онемевшие ноги, а затем я пошел в ту сторону, где сквозь
прогалы меж деревьями виднелась небольшая полянка.
Через поляну протекал ручей, сбегающий с гор. Отчего это я совсем не
удивился увидев Аурену? Она сидела на камне опустив ногу в студеную воду.
Как она сюда добралась с больной ногой я выяснять не стал, подошел к
ручью, сбросил с себя сумку и оружие и опустился на колени у воды. Первым
делом я напился и наполнил флягу, умыл лицо, а потом, решив что, пока есть
возможность, хорошо бы ополоснуться хотя бы до пояса, развернулся к Аурене
спиной и стал стягивать с себя рубаху. Вода приносила, если не чистоту, то
свежесть. Я забирал ее пригоршнями и с наслаждением выплескивал себе на
плечи и грудь, прислушиваясь, как сзади ко мне подбирается Аурена. Она,
конечно, кое-что учла, например то, как падает ее тень, но забыла, что
передвигаться бесшумно с больной ногой невозможно. Так что я отлично
слышал, как она приближается, ожидая, что будет дальше.

И дождался. Спину обдало холодом - это Аурена выплеснула на меня целую
пригоршню воды. Я резко выпрямился и ударил рукой по поверхности ручья.
Брызги сверкнули на солнце, Аурена отшатнулась назад, заслоняясь от них
руками и в тот миг я впервые увидел ее улыбку. Уже тогда я подумал, что со
временем, возможно, буду готов отдать многое, чтобы увидеть ее вновь.
Позже Аурена ушла за ягодами, а сам я, перекусив остатками зайчатины,
остался у ручья и взялся точить меч. Привычным движением я вел точильный
камень вдоль клинка. Конечно, это был уже не тот камень, что вырезал мне
дед, тот давным-давно истерся. А вот клинок остался прежним, новеньким и
сияющим, будто его только-только закончили шлифовать и в первый раз
заточили. Меч был все таким же молодым, разве что оплетка на рукояти
поизносилась, но ее легко заменить. Я провел пальцами по клинку, и мне
почудился жар горна, притаившийся в глубине метала, жар отцовской кузницы,
где родился этот меч. Жар кузницы и тепло памяти - самого дорогого, что
только может быть. Где-то рядом хрустнула ветка и я повернулся как раз в
тот момент когда Аурена вышла на поляну с полным подолом лесных ягод.
Спрятав меч в ножны, я поднялся ей навстречу.
В тот день на нас напали еще дважды: в первый раз вооруженная мечами