"Эмили Кармайкл. Цветок Прерий " - читать интересную книгу автора

Она вырвалась и отступила назад. Кэл остался стоять на том же месте, но
не сводил с нее внимательного оценивающего взгляда, от чего у Маккензи
появилось неприятное ощущение, будто это она вторглась в чужие владения.
- Я не знаю, зачем ты приехал сюда. Впрочем, это меня не интересует.
Убирайся с моей земли, пока я не позвала своих ковбоев. Они мигом вышвырнут
тебя отсюда!
Кэл молча наблюдал, как Маккензи дает выход раздражению. Наверное, зря
он приехал. Время не вылечило ее боль и не притупило ненависть, похоже
наоборот, они стали еще сильнее. Он должен был предвидеть это. Самое лучшее,
что он может сейчас сделать - вскочить на коня и ускакать как можно дальше,
пока Маккензи не схватила какое-нибудь ружье. Она вполне может набраться
решимости и спустить курок.
- Не стой тут, как глухой! Убирайся!
Она сделала вид, будто хочет взять со стола большой нож.
Кэл не узнавал в этих резких звуках голоса своей Маккензи. Шесть лет
назад она весело болтала и звонко беззаботно смеялась. Не узнавал он и
взрослого усталого взгляда. Но упрямый подбородок, разрез зеленых глаз,
золотистые искорки в огненных волосах говорили, что это та же Маккензи. Она
все еще была красива, лишь утратила былое кокетство.
Лу Батлер и доктор Гилберт были правы: Маккензи требовалась помощь,
хотя сама она могла с этим не соглашаться.
- Я приехал, потому что доктор Гилберт сказал, что тебе требуется
помощник на некоторое время.
На самом же деле Эймос разыскал Кэла в Техасе, где тот управлял
скотоводческой фермой, и в письме убедил его бросить довольно выгодное
занятие и снова приехать на "Лейзи Би". Эймос писал, что если в ближайшее
время на ранчо не появится человек, способный противостоять Натану Кроссби,
Маккензи потеряет свое ранчо. Он намекал и на то, что Маккензи слишком долго
живет одна, так же долго, как и сам Кэл.
Безусловно, возвращаться назад было глупо. Но Кэл чтил память Фрэнка
Батлера, с которым дружил до тех пор, пока не переступил порог дозволенного
с Маккензи. Но не менее важна была и сама Маккензи - Кэл считал себя в
неоплатном долгу перед ней.
- Эймос Гилберт? - Маккензи удивленно вытаращила глаза. - И ты тот
человек, о котором он говорил мне? А-а! И Лу, конечно, принимает в этом
участие, так? Я видела, как вы переглядывались! С таким же успехом она могла
сказать вслух: "Извините, мистер, что Маккензи так плохо ведет себя. У
бедняжки был сегодня трудный день. Пожалуйста, не обижайтесь!" Да, у меня
сегодня действительно трудный день.
Она медленно пошла на него, выставив вперед палец так, будто он был
пистолетом, который недавно побывал в ее руках.
- Ты - самое худшее из всего, с чем я встречалась сегодня. Можешь
отправляться обратно к Эймосу Гилберту и сказать ему, что в твоей помощи я
не нуждаюсь. Однажды я уже получила толстое брюхо с твоей помощью.
Кэл протянул руку к пальцу, который готов был ткнуть его в лицо.
Маккензи отбросила его руку. Как ни странно, Кэл отступил назад, отступил
перед женщиной, угрожавшей лишь пальцем. Видели бы его в эту минуту индейцы,
вот посмеялись бы! Но в этом ужасном мире он действительно боялся только
одного человека - Маккензи Батлер, потому что она была единственным
существом, которое он когда-то полюбил всем сердцем. Только сейчас Кэл