"Евгений Карнович. Мальтийские рыцари в России (Историческая повесть из времен императора Павла I)" - читать интересную книгу автора

стихали ее мучения, болезнь ее беспокоила и раздражала Павла Петровича. Во
время одного из тех страшных припадков усиленной боли, которые приходилось
переносить ей, одна из приближенных к ней дам, графиня Мануцци, подала ей
написанное по-французски письмо за подписью аббата Иезуитского ордена
Грубера. В письме этом аббат просил у императрицы позволения представиться
ей лично, так как он имеет верное средство, чтобы избавить ее величество
от испытываемых ею ужасных страданий.
Письмо аббата показалось государыне чрезвычайно странным. Она
передала его императору, который любил все неожиданное и необыкновенное, а
потому иезуит, заявивший с такою уверенностию о самом себе как о зубном
враче, был немедленно потребован во дворец, где, однако, Павел Петрович
встретил его не слишком приветливо*.
_______________
* Вся эта глава исторически верна. - Прим. авт.

- Вы беретесь вылечить ее величество?.. Не слишком ли много у вас
смелости, господин аббат? - сурово спросил государь вошедшего в его
кабинет иезуита.
- При помощи Божией я надеюсь прекратить страдания ее величества, -
отвечал Грубер, не смутившись нисколько под испытующим взглядом Павла
Петровича. - При этом, государь, может, впрочем, встретиться одно весьма
важное препятствие, - продолжал аббат, - мне необходимо будет остаться на
несколько дней при ее величестве, чтобы беспрестанно следить за ходом
болезни и тотчас же подавать помощь императрице. Поэтому я вынужден
просить у вас, всемилостивейший государь, разрешения поместиться на
несколько дней в одной из комнат, ближайших к кабинету ее величества.
Такое неожиданное условие, представленное аббатом, чрезвычайно
поразило Павла Петровича. Он призадумался, прошелся несколько раз по
комнате и, остановившись перед Грубером, положил руку на его плечо.
- Я согласен удовлетворить ваше требование, господин аббат, -
проговорил с нахмуренными бровями император, - но с тем, что и я буду
наблюдать за вашим лечением.
Иезуит почтительно поклонился государю, который приказал поставить в
кабинет императрицы около одного канапе ширмы и там устроил для себя
временную опочивальню.
Получив просимое разрешение, Грубер был вне себя от восторга. Теперь
для наблюдательного и хитрого иезуита, умевшего все подсмотреть,
подслушать и выведать, пробыть безвыходно в покоях государыни несколько
дней и ночей сряду было таким событием, о котором ни он, да и никто из его
собратьев не смел даже и подумать. Какой удобный случай представлялся ему
для ознакомления со всеми мелочными условиями обиходной жизни царственной
четы и со всеми их ежедневными привычками, а также для встречи и
знакомства с лицами, приближенными к их величествам! Восторг Грубера
умерялся, впрочем, до некоторой степени при мысли об исходе предпринятого
им лечения. Он знал, что разгневанный Павел Петрович шутить не любит и что
поэтому он, Грубер, в случае неудачного лечения, как наглый и дерзкий
обманщик, чего доброго, променяет в один миг царские чертоги на
Петропавловский равелин. Грубер шел теперь напропалую, понимая, что если
он и может потерпеть жестокую неудачу, то может также рассчитывать и на
успех своей отчаянной затеи. Он видел, что для иезуитских козней в России