"Алехо Карпентьер. Концерт барокко " - читать интересную книгу автора

переливов, бледной сангины, дымчато-голубой пастели разразился карнавал,
большой карнавал в день богоявления, разразился и заиграл всеми цветами:
апельсиново-желтым, мандариново-желтым, канареечно-желтым,
лягушачье-зеленым, гранатово-красным, малиново-красным, красным, словно лак
китайской шкатулки; замелькали костюмы в клетку - индиго с шафраном - и
полосатые, как карамель; банты и кокарды, колпаки и плюмажи; ярко
переливались шелка, атлас, ленты в несметной толпе веселящихся и ряженых; а
цимбалы, трещотки, барабаны, тамбурины и корнеты грянули так оглушительно,
что голуби во всем городе взлетели одновременно и, черной тучей закрыв на
мгновение небосвод, устремились к дальним берегам. Вдруг, включаясь в
цветную симфонию флагов и вымпелов, вспыхнули фонари и опознавательные огни
на военных судах, фрегатах, галерах, торговых баркасах, рыбачьих шхунах, где
каждый моряк был в маскарадном костюме, и появился похожий на плавучую
галерею, весь обитый разнокалиберными досками и бочарными клепками,
полуразрушенный, но все еще блистательный и пышный последний "буцентавр" *
Светлейшей Республики, извлеченный в день празднества из-под своего навеса,
чтобы озарить город искрами, ракетами и бенгальскими огнями фейерверка,
увенчанного огненными колесами и шарами... И сразу все изменили свой облик.
Застывшие белые маски, все одинаковые, закрывали лица знатных господ - от
полей шляпы с лакированной оторочкой до воротника камзола; из-под темных
бархатных масок видны были лишь смеющиеся губы переодетых дам. Зато народ -
моряки, торговцы зеленью, пончиками и рыбой, солдаты, писцы, гребцы,
судейские - познал полное перевоплощение: гладкая и сморщенная кожа, гримаса
обманутого, нетерпение обманщика, сластолюбие развратника - все скрылось под
раскрашенными картонными личинами монголов, мертвецов, короля-оленя либо под
масками с красным носом, растрепанными усами и бородой или козлиными рогами.
Дамы из общества, изменив голос, произносили все непристойности и бесстыдные
словечки, что столько месяцев держали на уме, а рядом женоподобные юнцы,
нарядившись греческими богинями или надев черные испанские юбки, тонкими
голосками делали мужчинам соблазнительные предложения, и не всегда впустую.
Все говорили, кричали, пели, восхваляли, поносили, предлагали, льстили,
намекали, изменяя обычный свой голос; толпа кишела вокруг театра марионеток,
балагана комедиантов, кафедры астролога, лотков торговца приворотным зельем
и снадобьями от боли под ложечкой или старческого недержания мочи. Теперь
целых сорок дней все лавки будут открыты до полуночи, не говоря уж о тех,
что не закроются ни днем, ни ночью; неустанно будут плясать обезьянки
шарманщиков; покачиваться на качелях ученые попугаи в своих филигранных
клетках; перебегать над площадью по натянутым проволокам канатоходцы;
заниматься своим делом прорицатели, гадалки на картах, нищие, шлюхи,
единственные женщины с открытым лицом, - эти честно показывают себя, ведь
каждый хочет знать, кого, в случае если сговорится, поведет он с собой в
соседнюю гостиницу, раз уж все кругом только и стремятся скрыть свою
подлинную личность, возраст, намерения и внешность. Отражая огни
иллюминации, засверкали все воды города, большие и малые каналы, и казалось,
будто в их глубине переливается дрожащий свет затонувших фонарей.
______________
* "Буцентавр" - роскошно отделанная галера, на которой венецианские
дожи ежегодно выходили в море и в знак господства республики над морем
бросали в воду перстень, как бы сочетаясь с ней браком.