"Алехо Карпентьер. Превратности метода" - читать интересную книгу авторапострадали, кони, подготовленные для триумфального марша, лягались и
кусались, и у Амонасро пропал голос. Жертва нервного приступа, Амнерис, закрывшись в уборной, кричала, что всё стряслось из-за ее безумного согласия петь в этой стране кафров. А Карузо-Радамес как сквозь землю провалился Кто-то вспомнил, что видел его выходящим через заднюю дверь, и артиста стали искать возле театра, в ближайших кафе и барах, но тщетно. Он даже не вернулся в свой отель. Он мог быть ранен, избит - быть может, потерял сознание в каком-нибудь темном уголке, С особым рвением его повсюду искал импресарио, и в самый разгар поисков короткое замыкание погрузило театр во мрак... Глава Нации в сопровождении министров и военачальников возвратился во Дворец. Молчание его в тот момент было выражением особого гнева, перехлестнувшего все границы гнева. Гнев глубинный, замкнутый в самом себе, сжатый в кулак, - это читалось в пристальном, ужасающем, не замечающем окружающих взгляде Президента, взгляде апокалипсическом, устремленном на нечто далекое, насыщенное бурями, воплями, карами. В подобном состоянии- нетерпимой напряженности - он пребывал, когда прозвучал телефон в зале заседаний Совета. Звонил его превосходительство господин посол Италии. Он сообщил, что Энрико Карузо, задержанный на улице охранником, находится под арестом в Пятом комиссариате полиции. В полицейском акте уточнялось, что при задержании певец был загримирован, хотя карнавалы в Столице еще не начались, и загримирован, переодет женщиной, губы подкрашены, глаза подведены, лицо покрыто охрой, -и всё это подпадало под действие Закона о борьбе с нарушениями порядка и в защиту морали обывателей, статья сто тридцать вторая которого предусматривала заключение на тридцать суток за покушение на добрые усиливалось, если поведение обвиняемого сопровождалось явным проявлением склонности к гомосексуализму как во внешности, так и в одежде указанного лица; в данном случае это подтверждалось его надвинутым на лоб головным украшением с горизонтальными полосками, 209 узорчатыми подвесками в ушах, причудливыми браслетами, несколькими ожерельями на шее, усеянными какими-то жуками, амулетами, брелоками и разноцветными каменьями, что согласно полицейскому протоколу было бесспорным свидетельством пристрастия к гомосексуализму... "И это в цивилизованной стране!" - вскричал Глава Нации, гнев которого из драматического молчания перешел в словесный взрыв, тогда как руки Президента сбрасывали книги, пресс-папье, чернильницы прямо на ковер. Все необходимое было сделано. Доктор Перальта направился отпустить на свободу Энрико Карузо, и последний - в весьма веселом настроении духа, еще одетый Радамесом, - появился и сказал, что все происшедшее не имеет никакого значения; посол и он привели полицейского, арестовавшего певца, -"славный мальчик, великолепный парень, выполнил свой долг..."-и попросили Президента простить его ("Ведь он ничего дурного не сделал, лишь выполнял букву закона, - никогда не видывал древнего египтянина на столичных улицах...") -и на рассвете все завершилось бокалами шампанского и гаванскими сигарами - настоящими гаванскими сигарами с фирменной эмблемой на коробке - белокурым и голубоглазым Фонсекой; лишь эти сигары, толстые и длинные, были по вкусу певцу... Вулкан-Покровитель высвобождался из-под холодных туманных покровов, укутавших его. Мажордомша Эльмира принесла соки и сандвичи, и, перед тем как проститься, Адольфо Бракале объявил, что оперный сезон окончательно |
|
|