"Алехо Карпентьер. Превратности метода" - читать интересную книгу автора

великое одолжение и даже не взглянув на выписанную сумму, хотя я почти
уверен, что он ее уже знал, ибо пристально глядел на мою руку, выводившую
цифры. "Ils sont tres beaux" (Они прекрасны (фр.)),- сказал он. Через пять
минут передо мной уже возвышались груды широких листов голландской бумаги,
вложенных в кожаные бювары с металлическими экслибрисами автора. "Vous
verrez..." (Вы сами увидите (фр.).) Массивный пакет, оставленный внизу, сюда
тотчас принес Сильвестр. Я развязал веревочку, нежно погладил титульный лист
с заглавием, каллиграфически выписанным цветными чернилами, и с рисунками на
темы сюжета; медленно, благоговейно перелистал страницы и выразил
признательность моему прославленному другу за то, что он
42 избрал Библиотеку нашей страны для хранения этих бесценных
манускриптов, Библиотеку, хотя и скромную, но таящую в своих архивах весьма
ценные инкунабулы, флорентийские карты и ряд хроник эпохи Завоевания Нового
Света. Заметив, что он слегка потирает руки, видимо, собираясь положить
конец визиту, я встал будто для того, чтобы взглянуть на Триумфальную арку,
и продекламировал: "Toi don't la courbe, au loin s'emplit d'azut, arche
demesuree..." (О, ты, необъятная арка, объемлющая неба синеву... (фр) Не
желая показаться неблагодарным, Именитый Академик взял свой цилиндр, белые
перчатки и сказал, зная, как это мне будет приятно услышать, что в конце
концов Гюго не такой уж плохой поэт, и вполне понятно, что мы,
латиноамериканцы, будучи столь великодушными ценителями французской
культуры, не можем не восхищаться его лирическим талантом. Однако и Гобино
надо читать, надо изучать Гобино... Я спустился с ним по лестницам,
устланным красными коврами, проводив до самой двери. И только мы с Доктором
Перальтой собрались было отправиться на Рю дез Акасиа в "Буа Шарбон" мосье
Мюзара, как перед нами остановился таксомотор, из которого вышел необычайно
взволнованный Чоло Мендоса. Судя по виду моего посла, произошло нечто из
ряда вон выходящее, ибо лицо его лоснилось от пота - оно всегда лоснилось,
но не так, - волосы причесаны на кривой пробор, галстук съехал на сторону,
фетровые гетры на ботинках расстегнуты. Я хотел было съязвить по поводу его
регулярных исчезновений в Пасси, Отёй или черт знает куда с какой-нибудь
очередной блондинкой, но он протянул мне дрожащей рукой расшифрованные
телеграммы Полковника Вальтера Хофмана, Председателя моего Совета министров.
"Прочтите, прочтите..." "ИМЕЮ ЧЕСТЬ СООБЩИТЬ ГЕНЕРАЛ АТАУЛЬФО ГАЛЬВАН ПОДНЯЛ
МЯТЕЖ В САН-ФЕЛИПЕ-ДЕЛЬ-ПАЛЬМАР С ПЕХОТНЫМИ БАТАЛЬОНАМИ 4 7 9 11 13
(ГВАРДЕЙСКИЕ ЧАСТИ "ЗА СВОБОДУ РОДИНЫ") С Тремя ПОЛКАМИ КАВАЛЕРИИ ВКЛЮЧАЯ
ЭСКАДРОН "НЕЗАВИСИМОСТЬ ИЛИ СМЕРТЬ" С ПЯТЬЮ АРТИЛЛЕРИЙСКИМИ БАТАРЕЯМИ ПОД
ЛОЗУНГОМ "ДА ЗДРАВСТВУЕТ КОНСТИТУЦИЯ ДА ЗДРАВСТВУЕТ ЗАКОННОСТЬ"..." 43
"Сволочь! Подонок!" - взвыл Глава Нации, отшвырнув телеграммы. "Я
прочитаю вам",- сказал Чо-ло Мендоса, поднимая бумажки с пола. Восстание
охватило три Северные провинции, грозя распространиться на побережье Тихого
океана. Но гарнизоны и офицерство Центральных областей остались верны
Правительству, Как уверял Хофман. Нуэва Кордоба не примкнула к мятежникам.
Военные патрулировали .улицы Пуэрто -Арагуато. Введено чрезвычайное
положение, в результате чего, естественно, отложено на неопределенный срок
восстановление конституционных гарантий. Газета "Прогресс" закрыта. Боевой
дух правительственных войск высок, но не хватает оружия, прежде всего -
легкой артиллерии и пулеметов "максим". Его Превосходительство знает, сколь
предана ему столица. Ожидаются указания Президента.
"Сволочь! Подонок!" - повторил Глава Нации, словно этими двумя словами