"Алехо Карпентьер. Превратности метода" - читать интересную книгу автораних, хотя это благоволение фортуны не обходилось без драм, заметно
омрачавших успехи и удачи. Офелия, ладно, каковой родилась, таковой, и осталась - sum qui sum (Какой есть, такой есть(лат)) 78 и характером и манерами, и ничего тут не. поделаешь. Вспыльчивая и упрямая девица, своевольная и легкомысленная, для которой познание вселенной началось и ограничилось все теми же старыми играми, как, например, жмурки, "Антон Перулеро", "ломоть рисовой запеканки", салочки-скакалочки, "Мальбрук в поход собрался" или игра в фанты с зелеными юнцами. На Ариэля .тоже в общем грех было, жаловаться, он родился дипломатом: священников обманывал чуть ли не с пеленок, на вопросы отвечал вопросами, врал так, что заслушаешься, умел говорить ни да ни нет, завораживая слушателей бряцанием своих будущих орденов; прибегал, если требовалось решить срочное дело, к таким хитроумным проволочкам и двусмысленным формулировкам, что только канцелярия Шатобриана могла бы додуматься до этого при аналогичных обстоятельствах, И Радамес был яркой личностью, но попал в катастрофу, хотя тоже столь впечатляющую, что оставил о себе вечную память - в виде фотографии- во всех газетах мира: обуреваемый желанием обогнать Ральфа де ла Пальму на автомобильных гонках в Индианаполисе, Радамес на шестом километре взлетел в небо над раскаленным асфальтом, влив перед стартом слишком много эфира в газолин, чтобы сделать горючее более легким, взрывчатым и чистым. (После провала в США на экзамене в Вест-Пойнтской военной академии ему захотелось упиться быстрой ездой...) А вот там Главе Нации привиделся его младший сынок в коротких штанишках, Марк АНТОНИЙ, вкривь и вкось скачущий по клеткам "классиков", существо непонятное, не примкнувшее к их клану, не свившее гнезда в ветвях здешних родословных дерев, а затерявшееся где-то в возможно, потому, что он был самым неудачным ребенком в семье, чудаковатым и непохожим на других ни носом, ни глазами. Сумасбродный - "шизоид", как мы тут говорим ,- и чрезмерно импульсивный, он успел испытать, будучи подростком, мистический ужас, когда однажды убедился перед зеркалом платяного шкафа, что его фаллос сам так и тянется к отвару из листьев гарабато. Со страха Марк Антоний вознамерился было отправиться 79 в Рим, чтобы облобызать сандалию Папы Римского и полечиться кардинальским марганцевым калием, но так и не проник дальше камер-лакейских, где по воле случая познакомился с одним любителем геральдических изысканий и уверился в том, что он потомок - хотя и не по прямой, а по довольно искривленной, боковой и нецеленаправленной линии - Византийских императоров, последний отпрыск которых - Палеолог - умер на острове Барбадос, а кое-кто из его потомства переселился в нашу страну. Забыв о всяких своих мистических страхах и купив за уйму песо титул "Лимитрофе" (sic - см. Кодекс Юстиниана), а в нашей интерпретации- графа Далматского, Марк Антоний отправился знакомить Европу со своей благоприобретенной родовитостью: Титул среди Титулов, обожатель Титулов, знаток Титулов, любитель титулованных женщин, -ко всему прочему хорошо знавших цену мужской силе, о коей они на ухо оповещали друг друга, испытав на себе чудодейственные свойства (столь известные и нам) "бехуко гараньона,(Букв. "лиана бабник( исп.)) которым охотно пользуются наши пылкие старцы. Обладатель всех этих достоинств, Марк Антоний вел жизнь, которая кидала его с равнин Андалузии в окрестности Пеньяранды, из древних венецианских дворцов в шотландские замки, от королевских псовых охот в Колодже к регатам |
|
|