"Алехо Карпентьер. Превратности метода" - читать интересную книгу авторавызволять из камня людей", -ответил Мигель. Однако, узнав, что ;у Марка был
лев (он недавно видел одного льва в цирке, дававшем представления в соседних селениях), что у Луки имелся бычок (бык есть бык, везде и всюду), а у Иоанна - орел (здесь не водятся орлы, но все знают, что такое орел), Мигель взял заказ и стал высекать символических животных, приписываемых Обитателям Апокалипсиса, отложив напоследок Матфея, ибо лик юноши, сопровождавшего этого святого, он никак не мог себе представить. Но Мигель работал, работал, впервые в жизни сотворяя из камня человечьи лики с нимбами, -уже не буравом, а резцами, привезенными из столицы, острыми, как ножи... , Этим-то делом он и занимался, когда узнал о подлой капитуляции. Тут же бросил прочь инструменты и выскочил на улицу. Мечтатель" творец диковинных 88 животных и людей, сумасброд и чудак вдруг стал держать речи на всех перекрестках, расправил могучие плечи и стал трибуном, стал вожаком, стал народным вождем. Авторитет его был столь велик, что ему внимали и повиновались. Он велел убрать белые флаги, -и белые флаги были спущены, и увидел Мигель Монумент, что это хорошо - спустить белые, флаги - и хорошо снова вступить в бой. С; динамитными шашками в руках, с тлеющим фитилем за спиной, он призвал сопротивляться ,и бороться до тех , пор,. пока Хлеб Насущный не станет Хлебом - Сущим, сегодня, заработанным и сегодня же съеденным, а -не принадлежащим лавкам компаний янки, национальных или "смешанных" компаний, которые распоряжаются рудниками, платят бонами и за боны дают товары. Вмиг он организовал из тех, кто его слушал, роту подрывников и роту саперов. :И вдохновленные речами, которые звучали правдой, хотя были неблагозвучны .грубы (красноречие души, зовущее и увлекающее,: более убеждает, чем любая высокопарная речь), студенты, оливкового масла, и те, что в альпаргатах, и те, что в уарачах,- все, кто уже не верил в мозгляка Луиса Леонсио Мартинеса, который наводнял страну прокламациями, взывая к народу, едва его; знавшему, заявляя, что рассчитывает на помощь провинций, еще вовсе и не собиравшихся помогать, - все подтвердили свою решимость сражаться до конца... Но хотя к сражению готовились и взрослые мужчины, и молодые девушки, и отважные: подростки, а старухи щипали корпию для перевязки раненых и старики перековывали в кузницах ломы на копья, люди находились в совершенно открытом городе, городе без старинных крепостных стен, как в других местах; без зданий, которые можно превратить в бастионы; в городе, где глинобитные домишки выбегали из улиц прямо на песчаные пустоши. И, несмотря на устланные динамитом дороги, где в грохоте взрывов взлетали кверху изувеченные тела, вскидывая руки и ноги; несмотря ;на кровопролитные драки за каждый патио, за каждую крышу, - не говоря уже о том, что защитники отбивались от врага старыми винчестерами, охотничьими ружьями, допотопными мушкетами, кольтами, дробовиками и тремя или четырьмя пулеметами "максим", 89 которые из-за нехватки воды приходилось охлаждать мочой, правительственные войска заняли площадь, окружив Собор, где укрылась сотня отчаянных смельчаков; которые отстреливались последними патронами через окна, оконца и решетки. Наибольшую опасность представляли собой стрелки на колокольне - они брали на мушку каждого, кто пытался сунуть нос на Главную Площадь. Шли часы, а в общем все оставалось по-старому - там урвали клочок, тут отхватили кусок, но самое главное, никак не удавалось занять уже оставленное здание Муниципалитета, фасад и галерея которого простреливались |
|
|