"Алехо Карпентьер. Превратности метода" - читать интересную книгу автора

горсткой этих бандитов, у которых никак не кончались патроны и провиант.
Хофман уже установил в надлежащем месте свои "круппные" пушки, подвезенные
волами, и нацелил их на Собор. Некоторые волы, слишком заметные сверху и
тащившиеся слишком медленно, были ранены. Тем не менее окровавленные
животные из третьей упряжки, волочившие за собой свою мертвую вторую пару, и
из второй упряжки, тянувшие свою исходившую предсмертной слюной первую пару,
привезли тяжелейший груз туда, куда его надо было привезти. Однако Глава
Наций вдруг заколебался: Храм Святой Девы-Заступницы, Хранительницы рьяной
Отечества и Воинства... Предмет поклонения, цель паломничества, жемчужина
колониальной архитектуры... "Пропади она пропадом!-сказал Полковник Хофман,
который был лютеранином. -Или побеждать, или в куклы играть". На худой конец
здание можно реставрировать. - любая реставрация только укрепляет постройки,
продлевает им жизнь. "А если повредят Святую Деву?" - спросил Глава Нации.
"На парижской площади Сен-Сюльпие продают такие же статуэтки, причем очень
миленькие", -ответствовал Доктор Перальта. "Чего там ждут? Пора кончать с
этими son of bitch (Сукины сыны (англ),- сказал Военный атташе Соединенных
Штатов.- Наши marines (Морские пехотинцы (англ) давно бы с ними
расправились. Мы не так сентиментальны, как вы..." - "Да, иного выхода не
вижу, - произнес наконец Глава Нации.- Если Пилат умыЛ руки, то я заткну
уши". "Приказ поистине стратегического значения", -сказал Хофман. Стволы
крупповских Пушек были направлены на цель.
90 Старый Артиллерист произвел расчет по методу "три локтя вверх, два
направо, с поправкой в полтора пальца", и первый выстрел бухнул. Удар
пришелся по центру башенки, и колокола грохнулись на крышу храма - затрещали
каменные стены, рухнули статуи. Громыхнул второй выстрел - тут расчет был
произведен по всем правилам, с логарифмами: -и снаряд, пробив Главные врата,
просвистел по алтарю, не задев статую Святой Девы-Заступницы, которая как
стояла, так и осталась стоять на своем постаменте- цела и невредима,
равнодушна и неподвижна: феномен, который отныне стал всюду известен как
"Чудо Нуэва Кордобы", "Святая Дева с нами!" - возопили победители, "Дева, -
сказал Глава Нации, облегченно вздохнув, - не могла быть на стороне атеиста,
который верит в говорящие столики и божества о шести руках..." Затем
началась расправа. Отряды вояк, разнузданных и безудержных, бросились на
охоту за мужчинами и женщинами, принялись рубить и колоть штыками, мачете,
ножами, кидая истерзанные, изуродованные, обезглавленные голые трупы на
середину улиц для острастки и наглядного урока. А последние вражьи дети -
человек тридцать - сорок - были приволочены на Городские бойни, где среди
содранных шкур, потрохов, луж желчи и густой крови забитого скота их
повесили живьем на крючья, зацепив под мышки, за ребра, за подколенки и
загривки, предварительно избив ногами и прикладами. "Кому свежего мясца?
Кому свежего мясца?" - орали экзекуторы, передразнивая торговцев и лишний,
раз втыкая штык в какого-нибудь умирающего до того, как встать в позу перед
камерой фотографа-француза мосье Гарсена, который жил в этом городе испокон
веков (злые языки болтали, что он бежал с каторги из Кайенны) и изготовлял
семейные портреты, навечно запечатлевая свадьбы, крещения, первое причастие
и "ангелочков" - умерших новорожденных в их маленьких белых гробиках.
"Улыбочку! Улыбочку! - И фотограф был готов нажать на резиновую грушу. - Два
пятьдесят за полдюжины, фотография формата открытки, могу увеличить, ручная
раскраска, на память... Не шевелиться... Готово... Теперь туда... На фоне
тех распятых. Теперь сюда, на фоне этих повешенных... Опустите юбку той