"Алехо Карпентьер. Превратности метода" - читать интересную книгу авторадоверие. Действуйте. Быстро и энергично. Мы друг друга понимаем". - "И даже
одна ошибка, несомненно, была бы достойна сожаления", - произнес Перальта. 185 "Errare humanum est", (Человеку свойственно ошибаться) -назидательно заключил Глава Нации на латыни, заимствованной из "Малого словаря" Лярусса. И чтобы оживить лица своих министров, вымученные пережитыми треволнениями и бессонной ночью, он распорядился принести несколько бутылок коньяку. "Залпом", - сказал он, наливая себе рюмку. "Бесспорно", - откликнулись хором остальные... Уже прибыли каменщики и водопроводчики, которым надлежало отремонтировать ванную комнату; с собой они принесли инструменты, паяльники, кафельные плитки. "Так или иначе, посмотрите насчет Красной литературы", - обратился Глава Нации к Шефу сыскной полиции, однако тон президентского голоса не подчеркивал особого значения сказанного. "Не беспокойтесь, сеньор, у меня есть люди, разбирающиеся и в этом", -ответил Капитан Вальверде и тут же простился с похвальной торопливостью того, кто спешит перейти от слов к делу. "Отличную облаву устроим сегодня на германофилов", - заметил Перальта. Редким и неожиданным спектаклем поразил жителей Столицы тот день. Было что-то около двух пополудни. А поскольку подошел час возвращения чиновников в свои конторы, и час подачи десерта в ресторанах, и час чашечки кофе на открытом воздухе под тентами "Тортони", "Хуторка", "Маркизы де Севинье" - как с недавних пор ввели тут в моду, взяв за образец Париж, - то улицы города уже кишели народом. На улицах, переполненных людьми, под автомашинами, очевидно, марки "форд" - Черные клетки на колесах, похожие на огромные зарешеченные короба, на задних подножках которых с мрачным видом стояли охранники, сжимая в руках винтовки. Вскоре стало известно, что эти зловещие фургоны, недавно приобретенные Правительством, должны заменить примитивные, запряженные мулами тюремные рыдваны - "птичьими клетушками" их прозывали, - предназначенные подбирать пьяниц, воров и педерастов. Одновременно бросался в глаза небывалый в городе наплыв полицейских. Беспрерывно шныряли мотоциклы. Там и тут неожиданно высовывали 186 нос детективы, правда, быстро распознаваемые по непомерным их усилиям "не привлекать к себе внимания", да и одеты они были не то под коммивояжера, не то под Ника Картера, что уже само по себе не оставляло места для сомнений. А тут еще сирены - оглушающие, тревожащие - перекликались из квартала в квартал, раздавались над крышами домов, над дворами, вызывая панику голубиных стай, метавшихся меж высоких модерновых зданий. "Что-то произошло, - толковали в замешательстве люди, -что-то произошло". И многое происходило, действительно, многое произошло в тот день, час от часу все более хмурившийся, сеявший теплую изморось. В полтретьего Вице-ректор университета вещал с кафедры о номинализме и волюнтаризме Уильяма Оккама, когда полиция вторглась в аудиторию, арестовав его, захватив с собой всех слушателей за то, что они пытались протестовать против произвола. Затем, заняв факультет гуманитарных наук, полицейские к новым тюремным машинам увели, грубо толкая, награждая пинками, еще восьмерых профессоров. Капитан Вальверде, которому надоело выслушивать напоминания о многовековых привилегиях и о праве на университетскую автономию, ударом |
|
|