"Сергей Карпущенко. Месть Владигора ("Летописи Владигора" #8)" - читать интересную книгу автора

переменить, даже дубовые ставил, даже землею обсыпал! Два раза уже они вот
так-то сами собою и загораются, будто кто-то хочет в стене большую пробоину
сделать, чтобы всяк, кто желает, мог в Ладор беспрепятственно проникнуть.
- А со стороны внутренней целы бревна? - с бьющимся сердцем спросил
князь Синегорья.
- Целы, да только нетрудно будет их поджечь, если выбрать землю из
тараса [2], проникнув в него через пробоину! Кизяк мне говорил, а сам так
трясся, трясся, силу нечистую проклинал. Говорил, что если уж за стены
городские сила нечистая взялась, то не будет город стоять, весь порушится
сам собой. А ежели военная напасть? Где ж нам устоять? Вот и связал я сейчас
единой ниточкой сгоревшие венцы стены с рассказом малого этого о борейском
походе, так-то...
Владигор слушал Бадягу и не мог сдержать сильного волнения. Ладор,
Синегорье, их благополучие являлись для князя главной в жизни заботой, и вот
теперь сызнова его родному городу и всем его подданным грозили тайные силы,
с которыми требовалось бороться. Но как с ними бороться, Владигор пока не
знал.
- На западной стороне стены, говоришь, горело? - спросил он после
долгого молчания.
- Да, со стороны дороги на Борею.
- А ну пойдем глянем, - порывисто поднялся с лавки Владигор. - Да и
Кизяка с собой возьмем. Сумеешь быстро его найти?
Городового мастера, командовавшего плотниками, делавшими новую кровлю
над дворцовыми хоромами, нашли быстро. Он явился в бараньем тулупе внакидку,
без шапки, со стружками и щепками, запутавшимися в волосах и бороде.
- А ну-ка с нами пошли! - излишне грозно приказал ему Владигор, уже
сидевший на коне в подбитой куницей княжеской мантии.
Кизяк на своих двоих поспешал вслед за скачущими на лошадях князем и
Бадягой, и в глазах его изображался страх - знал, куда ведут. Выбрались за
ворота, свернули налево, и городовой мастер сказал:
- Вон там это...
- А что это, что это? - с веселой строгостью спросил Владигор. - Откель
знаешь, куда ведем тебя?
- Да уж догадался, - мрачно отвечал простоватый, совсем уже седой
Кизяк. - О погорелом месте спросить хотите.
Когда подъехали к стене, где желтела "заплата" из хорошо отесанных
бревен, с тщанием пригнанных одно к другому, присыпанных снизу слоем уже
припорошенной снегом земли, Владигор и Бадяга соскочили с коней, и тут Кизяк
как-то странно ойкнул, будто перед ним явилось что-то страшное, и, указывая
рукою на бревна и в то же время пятясь назад, заговорил:
- Вот оно, оно, то же самое! Опять горело, опять! Ой, спасать Ладор
надобно! Сгорит весь подчистую!
Не внимая испуганным крикам городового мастера, Владигор присмотрелся к
нижним бревнам городницы: и впрямь создавалось впечатление, что разложенный
рядом со стеной огонь нещадно лизал их в течение некоторого времени. Дерево
еще не совсем обуглилось, но уже стало черным, и чем ниже к земле находилось
бревно, тем более сильно казалось оно тронуто пламенем.
Владигор внимательно осмотрел место, прилегающее к стене. Если бы нашел
он хоть полешко, хоть кучку пепла, хоть какой-то след костра, тогда можно
было бы заподозрить чей-нибудь злой умысел, но признаков поджога Владигор не