"Ив.Касаткин. Тюли-люли (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

не говаривал с Силашкой ладом, а тут его прорвало.
- Што ж теперь делать будем, Силантий, а?
- К мамке придем.
- Да она живьем нас съест!
- Не-е...
Силашка светло и весело глянул на тятьку, - сколь-де мало ты мамку
знаешь, - и уверенно сказал:
- Она картошки нажарит нам, либо лепешек... а то и пирог сварит!
- А пахать-то на чем будем?
- Тереха Буланку даст... попроси Буланку, она прытчей Сивки бегает.
Только лягается, ты не подходи к ней сзади...
- Тереха теперь с нас штаны сдерет и по-миру пустит...
- Как Никанорку?.. с мешком?
- Вот-вот! И будешь ходить в город за кусочками.
Силашка даже подпрыгнул и засиял глазами.
- Я тогда в городе свистушку куплю! А то две, одну тебе дам, либо
спрячем!.. Она вот так: тюли-люли, тюли-люли...
Тут тятька распалился и давай нахвастывать Силашке, что никакая-де
свинья его не съест, и ежели уж так, то и плотничное дело у него из рук
не выскочит.
Ежели что, можно-де и в город перемахнуться. А в лесу, а на реке!..
барки, например, строить, беляны, в низа их гонять... Да мало ли там ра-
боты - хоть задавись работой!
- Избу и какую всякую мурью продадим! Денежки, значит, за голенище,
да и айда в белый свет! - кричал он на весь лес и размахивал руками, по-
путно закобенивая картуз с оборванным козырем на самое ухо. - Вынырнем,
нас не уто-о-пишь!..
Силашка глядел в отцову бороду и живо на все соглашался. Леса, барки,
беляны, белый свет... А как услышал, что и у него будет маленький топо-
рик, даже взвизгнул и дрыганул ногами.
Тут они заговорили наперебой, всяк свое. Силашка тоже кобенил свой
картузишко, как тятька, взмахивал рукой и говорил, что ехать, так надо
скорей, только бы мамку не забыть. Кнут мочальный и зеленое стеклышко на
божнице он возьмет с собой. Через это стеклышко, ежели на солнце гля-
деть, - солнце желтое, а небо черное. А бабки, что в плетушке на пола-
тях, он продаст. И свинчатку-налиток продаст, только олово из гузнышка
выковыряет, - пригодится!
Лесное эхо встревало в их разговор и поддакивало. А впереди увязалась
вороватая сорока, дорогу показывала. Так и стрекочет, подлая, так и
стрижет, так и хорчит, поскакивая боком и взлетая по сажонкам.
Празднично выряженый дятел на посинелой гиблой сухостоине вдруг звон-
ко зацефкал, будто его ущемили. Вот он проворно взвинтился еще повыше,
глянул по сторонам, уперся на хвостик и часто-часто застукал носом в по-
лое место.