"Ив.Касаткин. Тюли-люли (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

ощерясь, так стал его затягивать, точно решил удавить Сивку на-смерть.
Приплелась из Дрыкина бабка Марья. Упираясь на костылек, топчется тут
же, и тоже дает советы, как и что лучше, а главное, чтоб отец побывал на
мельнице, хозяина повидал, Петра Минеича.
- Обскажи ему... должон способие выдать. Мы люди смирные...
- Выдаст, дожидайсь... - кряхтя над хомутом, сказал тятька.
Сунув палец в рот, Силашка глядел на сборы и крепился. А как услышал,
что можно бы и мельницу увидать, - настоящую, ту самую, на которой смо-
лоло деда Никиту, - не вытерпел и взвыл благим матом.
- Ты опять?.. Запри его, мать, в избу!
Отец продел в кольчико дуги ремешок, обмотал его винтом по дуге и за-
вязал у оглобли, а чтоб крепче было, конец ремешка даже зубом потянул.
Тряхнул оглоблю, оправил рыжий картуз и сказал:
- Готово!
А сам поглядел на плачущего Силашку и переглянулся с матерью. Та тоже
глянула на Силашку и ясным взглядом уставилась в отцовы глаза: уважить,
мол, надо. Тут и бабка ввязалась, потыкивая костыльком в землю:
- Возьми парнишку, возьми! Пусть съездиит, сроду никуды не бывал.
Возьми, говорю!..
- Невелик хахаль... и дома посидит.
Строго сказал, а в бороде заиграла улыбка, не знает, куда ее деть.
Общупал поклажу на телеге. Выправил у Сивки под репицей шлею, хлопнул
его по заду. И махнул рукой.
- Ну, сбирай, мать, ладно уж... Давай его сюда!
Мамка проворно сготовила Силашку в путь.
Вышел он на крыльцо, сияет, а на глазах еще слезы. Оглядывает на себе
пестрядиную сибирку праздничную, новые лапотки, - еще дед Никита их сра-
ботал, а в груди будто живая птица трепыхается, - дышать тесно!
Пока там отец с мамкой в избе советовались, как и что, Силашка обежал
всю деревню, свой наряд показал и всех оповестил, что едет в город. Пе-
ред Гараськой Пыжиком и другими то-и-дело лез на телегу, забирал в руки
вожжи и мужиковским голосом орал на Сивку. А тот будто спит, - без вни-
мания. Голову свесил, ноги клешнями. Нет ему дела до Силашкиной радости.
Вышел отец. Постоял, подумал, на утреннее солнце глянул, сбоку на
мать поглядел и тряхнул головой.
- Ну, готово... Пора!
Вскинулся на край телеги, засопел и вожжей вытянул Сивку. Тот лишь
хвостом махнул, даже и не оглянулся, стоит и дремлет.
- Охлопочи там! - замигала бабка, хватаясь за телегу. - Ведь тысяш-
ник, а мы люди бедные! Какого старика-то сгубил, стра-асть!.. Хоть бы
зерном дал, ежели што... Ни коня, ни семян, так и скажи-и!..
- Слышу, ладно уж... Ну, прощайте!
Над Сивкиной спиной еще и еще раз со свистом взвились вожжи. Тот не-
хотя замотался в оглоблях, дернул телегу в сторону, потом в другую, от-
топырил хвост, зафуркал задом...
Поехали!
С визгучим скрипом и тырырыканьем отворились ворота в поле. Утро си-
нее, веселое, позывчатое, будто сейчас умылось и смеется. Из-за поля,
над зубчатыми елками огромным золотым глазом выкатилось солнышко, брыз-
жет по зеленям и межам, алым цветом кропит суглинистую дорогу и рыжий