"Иван Кашкин. Эрнест Хемингуэй " - читать интересную книгу автора

Кентвелл старается заглушить путешествием в прошлое, как и прежде, - охотой,
вином и женщиной. Но и в постели он не может забыть то, что стало для него
неотступной мукой и о чем он рассказывает клочковато и неясно, а временами и
с интонацией облегчающего душу ругательства.
Если собрать воедино и хронологически расположить обрывочные,
затуманенные и намеренно перемешанные воспоминания полковника Кентвелла, то
получается примерно такая цепь: "Я всего-навсего боец, а кто стоит ниже
бойца на общественной лестнице?.. Армия же в наше время - это величайший
бизнес в мире... А правят нами в наши дни, можно сказать, подонки. Знаешь,
вроде того, что остается в недопитом стакане пива, куда шлюхи натолкали
целый ворох окурков... Хороший у меня был полк. Можно сказать, прекрасный
полк. Пока я его не уложил по их приказу... В нашей армии повинуешься
приказам, как собака. И только надеешься, что хозяин у тебя хороший, а до
сих пор я встретил только двух хороших хозяев... Как я уложил свой полк?..
Да вот, в Париже генерал Уолтер Беделл Смит объяснил всем нам по карте, как
легко будет для нас провести операцию в лесу Гюртген... И вот получаешь
приказ взять город штурмом. Это важно потому, что по газетам он уже давно
взят... В первый же день теряешь трех батальонных командиров, а роты не то
зарываешь в развалинах, не то отрываешь из щебня... А те повторяют приказ о
штурме. Строгое подтверждение исходит от того генерала-политика, который
никогда в жизни не убивал, разве что по телефону или на бумаге, и сам
никогда не подвергался опасности быть убитым. Если хочешь, представь его
себе нашим будущим президентом... Представь его кем угодно, но только
представь его и его свиту. Это целое крупное деловое предприятие, упрятанное
так далеко в тылу, что лучшее средство сноситься с ними - это почтовые
голуби. Разве что из предосторожности, сохраняя свои драгоценные персоны,
они прикажут своей противовоздушной обороне сшибать всех голубей. Конечно,
если только удастся попасть... И вот каждый второй человек в полку убит и
почти все остальные ранены... Но приказ есть приказ. И ты должен выполнять
его".
Неполная страница. Немного на целую, явно неудавшуюся книгу, но, может
быть, это как раз то, ради чего затеяны эти странные постельные разговоры, и
этого, конечно, вполне достаточно, чтобы допускающий такие мысли боевой
генерал стал по переквалификации полковником в захолустном Триесте.
Таковы прорвавшиеся воспоминания, а одним из предварительных выводов
можно считать то место в предисловии к переизданию романа "Прощай, оружие!"
в 1948 году, в котором Хемингуэй говорит, что войну затевают люди,
наживающиеся на ней, и предлагает в первый же день войны расстрелять этих
зачинщиков по приговору народа. Так тема войны, возникшая в романе "Прощай,
оружие!", проходит через все творчество Хемингуэя.
Роман "Прощай, оружие!" был написан о первой мировой войне по
воспоминаниям десятилетней давности. Он вобрал в себя многие прежние
заготовки, и уже снискавший мировую славу писатель позволил себе в
экспериментальном порядке включить в роман отдельные этюды и в духе Джойса,
и в духе Г. Стайн. Однако, несмотря на эти несущественные эксперименты,
"Прощай, оружие!" в основе своей, может быть, самый лиричный, сильный и
социально значимый из романов Хемингуэя.
Несколько раньше этого романа вышла вторая книга рассказов "Мужчины без
женщин" (1927), в которой даны были образцы психологической новеллы: и
"Непобежденный", и "Убийцы", и "Альпийская идиллия".