"Элен Кашнер. Томас Рифмач" - читать интересную книгу автора

А проболтаешься, мой друг,
Так не воротишься домой!

Какие же песни петь в Эльфийской Стране, там, где все песни - правда,
а все предания - история?
Я видел, как влюбленные гуляют по волшебным полянам, руки их ласковы,
а лица сияют, ноги легко ступают по траве, в которой среди пятен тени то и
дело вспыхивают крохотные цветы, и оттого кажется, что они шагают прямо по
звездному небосводу. Некоторых я почти узнавал: Ниам Золотая Коса с
ирландским Оссианом, Прекрасный Окассен с Нежной Николетт, двое царственных
мужей в доспехах рядом с изящной веселой королевой... другие лица,
причудливо одетые люди, за каждым из которых стоит целая история... Надо ли
теперь, когда все они обрели покой, ворошить все снова?
Я не знаю, верно ли, что все эти истории пришли к своему завершению,
или это только иллюзия прекрасной Эльфийской Страны, игра эльфов,
произведение искусства?
Я не мог разговаривать с ними.
История может начаться с любого места, какое выберет ее создатель.
Моя начинается под Эйлдонским Деревом, на склоне самого восточного из
Эйлдонских Холмов. Так странно сидеть одному, в тишине и покое.
Если у меня и были какие-то мысли, то лишь о том, какой я
сумасшедший, если снова и снова ухожу отсюда. Здесь жили те, кого я любил,
кто ничего не хотел от меня, кто заботился о том, холодно мне или жарко,
голоден я или сыт, весел или грустен. Они волновались из-за меня самого, а
вовсе не из-за моей музыки. Под "ними" я понимал, наверное, только Мэг и
Гэвина, потому что у нас с Элсбет выросло нечто большее, чем доброта и
забота.
Это случилось помимо моей воли. Да, она мне нравилась, я хотел ее и,
когда добился, желание не угасло.
Элсбет разительно отличалась от тех дам и доступных женщин, которых я
знал. Такой яростной самостоятельности, такой естественной невинности я еще
не встречал. Легкомысленная, дразнящаяся девчонка вдруг исчезла, осталось
доверившееся мне птичье гнездо, заполошно бьющееся сердечко, которое я
держал в руках... Все осталось при ней - и остроумие, и искристый огонь в
глазах, просто она больше ничего не скрывала. С ней было так, словно мне
задали вопрос и я удачно ответил на него. Я вдруг обнаружил, что хочу
проводить с ней все время: говорить, смотреть на нее, позволять ей
высмеивать меня. Я хотел защитить ее от всего, даже от себя самого,
пожалуй.
Дошло до того, что я не мог спокойно думать об Элсбет. Стоило мне
попытаться, и я тут же терял дистанцию вместе с мыслью, потому что думать о
ней означало немедленно увидеть ее и покончить со всеми раздумьями.
Вот почему я решил поскорее вернуться ко двору намного раньше, чем
собирался. Нужно было еще сочинить песни для рождественских пиров и мелодии
для танцев. Я замечтался.
Какой-то отблеск на склоне холма привлек мой взгляд. Казалось, своими
грезами я вызвал королевский двор, и он явился за мной прямо сюда. По
бровке холма ехала дама на великолепном белом коне. Она была уже совсем
близко, серебряные колокольцы украшали гриву и повод коня. Их нежный
перезвон заглушал дальнее бормотание реки, а копыта отчетливо стучали по