"Алекс Касман. Квантовые следствия ньютоновской алхимии " - читать интересную книгу автора

Штейна и тихо постучал в дверь.
Похоже, он предугадал мои намерения.
- Не уезжай сейчас, Игорь. Я... мы так близко! - взмолился он.
- Вы можете обойтись и без меня, доктор Штейн. Вы все равно не захотели
бы видеть меня здесь, если я в это не верю, так? - Я подумал, что алхимия,
подобно гомеопатии и паранормальным способностям, просто не будет работать,
если рядом находится скептик.
- Без тебя я могу сделать почти все, и многие годы этим занимался. Но
никогда не смогу понять тот нестандартный анализ, которым ты владеешь.
Мне это часто говорили, но я никогда не понимал - почему.
- Это же легко, - заверил я. - Надо лишь притвориться, что существуют
реальные числа, которые бесконечно велики или бесконечно малы, а дальше
делать обычные расчеты.
- Это легко для тебя! Это твой дар! Я буду чрезвычайно признателен,
если ты поделишься со мной своим даром еще один, последний раз. Я
действительно считаю, что цель достигнута. Реши эту проблему, и завтра я
смогу тебе продемонстрировать, что я на правильном пути.
Жалость не входит в число моих добродетелей, и меня возмутило, что он
сыграл на ней. Но его замысел сработал. Я не спал всю ночь, в последний раз
выводя для своего наставника комплексные функции с нужными для него
прыжками.
Наверное, я выглядел не лучшим образом, когда в половине седьмого утра
приплелся на кухню, где Штейн уже ждал меня с кофейником ароматного напитка.
Пока я, роняя голову, жевал пончик, он попытался объяснить мне всю идею.
- Что сделал Ньютон, прежде чем обратился к алхимии? - риторически
вопросил он. - Вывел формулы, описывающие движение материи в поле
гравитации, и пришел к пониманию волновой природы света. А затем совершил
прыжок настолько большой, что никто из современников не смог его понять: все
это объединил.
- Значит, по-вашему, он открыл теорию квантовой гравитации? - заметил я
между глотками кофе. - Как раз то, что пытаются сделать современные физики?
- Да, но у него было огромное преимущество, потому что он не потратил
зря сотни лет, веря во всякую чепуху.
- И что же это за чепуха? - осведомился я, подумав, что Штейн впервые
начинает выглядеть настоящим психом, каким и называли его все мои друзья.
- Частицы, мальчик мой! Мысль о том, что материя состоит из частиц,
есть ужасная ошибка, которую физики допустили давным-давно и за которую мы
до сих пор расплачиваемся!
- Разумеется, материя состоит из частиц, - снисходительно подтвердил я,
хотя отлично понимал, что мои ограниченные знания по физике, полученные в
колледже, ничто по сравнению с его многолетним практическим опытом на
передовых рубежах математической физики. - Полагаю, в этом никто не
сомневается: Молекулы, атомы, электроны и протоны. Об этом я узнал в школе,
а потом слышал о других частицах, вроде кварков и му-онов. Частицы - это
непоколебимый факт, а не чушь.
- Ты хотел сказать "мюоны". Да, конечно. Я изучал стандартную модель
атома. Я даже доказал теорему о суперсимметрии, которой теперь пользуются
физики-ядерщики, что, впрочем, не означает, будто это точное описание
реального мира. Я также учил, что Колумб открыл Америку, но к тому времени,
когда ты пошел в школу, все уже знали: это не вполне соответствует истине...