"Лев Кассиль. Состоится при всякой погоде" - читать интересную книгу автора

Тяжелая и злая волна катилась в глубь фиорда, ударялась о берег, и часто
брызги долетали до футбольных ворот. День был пасмурный, туман сползал с
сопок, в воздухе сыпалась мелкая изморось, но, как всегда, на афишах
значилось: "Матч состоится при всякой погоде". И скалистый амфитеатр вокруг
плато с трудом вмещал всех, кто хотел посмотреть решающую игру подплава и
минзага. Я нашел местечко в углублении на скале, недалеко от северных ворот.
Сидевшие тут краснофлотцы о чем-то говорили между собой и выглядели хмурыми
и озабоченными. Из их разговоров я узнал, что все они приверженцы подплава,
но дела складываются так, что подводники непременно проиграют заградителям.
Я услышал несколько раз повторявшееся в разных концах этого необыкновенного
стадиона имя Андрея Самошина. Я и раньше слышал о Самошине, лучшем
футбольном вратаре Северного флота. Встречал я его и на московских
стадионах. Молодой игрок в два сезона завоевал признание на стадионах
столицы, и о нем говорили уже как об одном из наиболее одаренных голкиперов
Москвы. Потом он уехал учиться в морской техникум и с начала войны служил
механиком на подводной лодке, которой командовал Герой Советского Союза
капитан 2-го ранга Звездин. На флоте он стал капитаном-тренером и вратарем
сборной команды подплава. Защитниками у его ворот стояли Куличенко и
Воронков, плечистые и толстоногие парни, оба комсомольцы, оба с той же
лодки, на которой плавал механиком Самошин. И так сыгралась эта дружная
тройка, что уже шутили про них на флоте: "С такой защитой и на море сухим
останешься", - что намекало на "сухие" результаты, с которыми команда
подплава обыгрывала противника, не пропустив ни одного мяча в свои ворота.
______________
* Фиорд - узкий, глубоко вдающийся в сушу морской залив между крутыми
берегами.

Куличенко и Воронков обладали стенобитными ударами, хватка и точный
бросок Самошина известны были каждому, и на море в походе эта популярная и
дружная троица действовала так же слаженно, как у ворот на поле, и
пользовалась любовным уважением всего экипажа подводной лодки. На рубке
подводного крейсера уже красовалась цифра "14". Четырнадцать вражеских
кораблей пустила на дно лодка, которой командовал Герой Советского Союза
Звездин. Удачливый и дерзкий командир хаживал не раз в самые опасные районы,
проникал в норвежские фиорды, где отстаивались корабли противника, и, как
выражался Самошин, "шутовал под самую планку", то есть метким торпедным
ударом поражал фашистские транспорты и военные корабли. И, вернувшись на
свою базу, лодка Звездина неизменно салютовала орудийными выстрелами,
сообщая товарищам на берегу, что поход прошел удачно и задание выполнено.
- Сработали всухую: два - ноль в нашу пользу, - говаривал довольный
Самошин, вылезая из люка лодки, только что давшей два выстрела из бортового
орудия.
Кто бывал на аэродромах бомбардировочной авиации дальнего действия или
на базах флота, тот, верно, подмечал своеобразное противоречие в быте людей,
довольно вообще комфортабельном, и суровой, полной опасности и лишений
обстановке, в которую сразу попадает человек, отправляющийся на выполнение
боевых заданий. На берегу он может пройтись не спеша с девушкой по пирсу,
где вечерами слышатся баян, женский смех и молодые голоса, может посидеть в
Доме флота, посмотреть кинокартину. Но вот засвистели боцманские дудки,
сняты трапы, отданы швартовые концы, вспененная волна горой встала за