"Лев Кассиль. Состоится при всякой погоде" - читать интересную книгу автора

кормой, и ты прямо с мирного берега попадаешь в кипучую и жестокую военную
водоверть... А потом, если поход прошел удачно и ты благополучно вернулся на
базу, снова несколько дней береговой тишины, если только нет тревог, и снова
разительный переход к делам и опасностям войны. Все это создает особую
манеру, непередаваемый "почерк" береговой жизни.
Необыкновенным был и матч, на котором мне удалось присутствовать.
Гулкие удары мяча глохли в тяжелых всплесках волн, бивших с наката в сваи,
шлепавших о прибрежные скалы. Белые флажки судей на линии трепыхались от
ветра в руках, как пойманные чайки, и казалось, что живые чайки, носившиеся
с криком над полем, только что вырвались из рук лейнсменов*. За северными
воротами стадиона, там, где каменная терраса - площадка стадиона -
обрывалась над морем, у берега ходила дежурная шлюпка. И краснофлотцы то и
дело должны были браться за весла, чтобы догнать мяч, который от
неосторожного удара падал в море и плыл, покачиваясь, как буек.
______________
* Лейнсмен - так прежде называли "бокового" футбольного судью, судью
на линии.

Встав на качающейся шлюпке, краснофлотец вбрасывал мокрый мяч обратно в
игру, крича: "Мяч за бортом!", "Стоп игра!", "Взяли!"
Команда подплава играла в голубых футболках, минзаги - в красных.
Голубые в этот день всяческими ухищрениями пытались отменить встречу или
хотя бы максимально оттянуть время. Дело в том, что знаменитая защитная
тройка находилась еще в море. Лодка Звездина некоторое время назад ушла в
большой поход и до сих пор не возвращалась. Матч был назначен на прошлое
воскресенье, подплаву удалось перенести игру на сегодня, но лодка и сегодня
не вернулась, и, значит, ворота подплава оставались без испытанной и
надежной стражи: Самошин, Куличенко и Воронков не могли участвовать в игре.
Это повергало в отчаяние и команду и всех, кто болел за подплав. Правда, у
подводников нашлись хорошие запасные игроки и юркий длиннорукий малый, уже
разминавшийся в воротах, брал мяч за мячом, пробитый игроками, которые вышли
"постучать" перед началом.
Подводники пробовали было отменить матч, ссылаясь на туман и дождь, что
делало игру на скользком каменном плато опасной, но "матч состоится при
всякой погоде" - таков закон людей спорта. И матч состоялся.
Как ни старалась запасная тройка спасти свои ворота, все же через пять
минут рукастому вратарю подплава пришлось выгребать из сетки ворвавшийся
туда мяч. И, как полагается, оркестр на палубе стоявшего у стенки причала
миноносца заиграл насмешливо: "Понапрасну, Ваня, ходишь, понапрасну ножки
бьешь..." Прошло еще десять минут, и опять оркестр помянул Ваню - второй мяч
посетил ворота голубых.
Болельщики на скалах хватались за голову, в отчаянии сдирали с себя
бескозырки и вслух тосковали по Самошину.
А Самошина все не было. Не было Куличенко и Воронкова. Лодка Звездина
не возвращалась из моря, и уже несколько дней не было связи с ней. Наши
радисты перехватывали сообщение с немецких кораблей о том, что лодка
обнаружена и враг преследует ее...
Игра тем временем продолжалась. Снова нападали красные. Но вот матч
пришлось прервать. В порту завыла сирена воздушной тревоги. Вторя ей,
залилась сирена судьи на поле, и неумолимые правила противовоздушной обороны