"Валентин Петрович Катаев. Растратчики (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- Кассир, могу я на тебя положиться? Кассир, не выдашь?
- Положитесь, Филипп Степанович, - жалобно закричал Ванечка, не вынеся
муки, скривился и заплакал от любви, жалости и преданности, - положитесь,
Филипп Степанович, ради бога, положитесь! Не выдам!
- Клянись!
- Клянусь, Филипп Степанович!
Филипп Степанович встал во весь рост и качнулся.
- Едем!
- Куда это едем? - раздался шипящий голос жены, появившейся в дверной
раме, как картина. - Куда это вы собираетесь ехать, уголовный преступник?
- Молчи, стерва, - сонно ответил Филипп Степанович и вдруг,
замечательно ловко сорвав с веревки полосатые кальсоны, шлепнул ими супругу
по щеке.
- Разбойник! Преступник! - завизжала жена, заведя над головой голые
локти. - Держите! Избивают!
- Ванечка, за мной, - скомандовал Филипп Степанович, размахивая
кальсонами, - не теряй связи! Вперед!
Отбиваясь портфелем и раскачиваясь, Ванечка ринулся вслед за Филиппом
Степановичем сквозь темный коридор и благополучно вырвался на лестницу.
Толстый локоть, несколько исковерканных роз и испуганное лицо радиозайца
метнулись где-то очень близко, позади, в пролете распахнувшейся двери. Вслед
за тем дверь с пушечным выстрелом захлопнулась. Ступеньки стремительно
бросились снизу вверх, сбивая с ног сослуживцев. Перила поползли, как
разгоряченный удав, поворачиваясь и шипя в скользких ладонях. Кричащее эхо
носилось от стены к стене. Опухшая лампочка в проволочной сетке пронеслась,
как пуля, в умопомрачительной высоте и сдохла. Возле поющей входной двери,
прижавшись спиной к доске объявлений жилищного товарищества и прижав к груди
рыжую сумочку с тетрадкой, стояла, кусая губы, девушка, в синем дешевом
пальто и оранжевой вязаной шапочке.
- Зойка! - закричал Филипп Степанович, подозрительно всматриваясь в ее
испуганное лицо, окруженное русыми кудерьками, на которых блестели дождевые
капли, и погрозил пальцем. - Зойка!
- Куда это вы, папаша, в таком виде, без зонтика и без калош? -
прошептала она, всплеснув руками.
- Тебя не спросились. Молчать! Распустилась! И точка. За мной, кассир!
И, косо ухватившись за ручку двери, он почти вывалился на улицу.
Ванечка же, держась за стенку, стоял, очарованный, перед девушкой,
улыбался, не в состоянии выговорить ни слова. Милое лицо с нахмуренными
бровями неудержимо проплывало мимо его развинтившихся глаз, и он делал
страшные усилия, чтобы остановить его. Но оно все плыло, плыло и вдруг
проплыло и пропало. Раздался смех. Это все продолжалось не больше секунды.
Ванечка пошатнулся, схватился обеими руками за медную палку и вывалился
вслед за Филиппом Степановичем на улицу.
- В центр! К Пушкину! - кричал бухгалтер извозчику. - Лезь, Ванечка! А
Зойка, а? Острая девица! Извозчик, Тверской бульвар, духом!
Ванечка залез под тесную крышу экипажа, приник к плечу бухгалтера, и
тотчас ему показалось, что они поехали задом наперед. Дождь хлестал сбоку на
штаны и в лицо. Проплыла разноцветными огнями вывеска кинематографа
"Волшебные грезы". Черный город расползался вокруг гадюками блеска.
Фосфорные капли с треском падали с трамвайных проводов.