"Валентин Петрович Катаев. Время, вперед! " - читать интересную книгу автора

Подошел иностранец и купил "Известия" и "Правду". Толстяк в украинской
рубашке взял "Humanite" и "Berliner Tageblatt". Старушка выбрала
"Мурзилку". Мальчик приобрел "Под знаменем марксизма".
Жестянка наполнялась медяками.
Снаружи, сквозь черный креп плывущей пыли, горела ртутная пуля
термометра.
Входили черноносые извозчики в жестяных очках-консервах. Они наносили
в отель сухую землю. Они топали лаптями и сапожищами по лестницам, с трудом
разбирали номера на дверях и стучали в двери.
Поговорив с Корнеевым, Маргулиес опять вызвал станцию и заказал на
девять часов Москву.
Он побежал в номер.
Он быстро окончил туалет: надел верхнюю сорочку в нотную линейку,
мягкий воротничок, галстук и слишком большой синий двубортный пиджак.
Вчера вечером он не успел умыться. Сегодня в умывальнике не было воды.
Перед рыночным славянским шкафом с покушением на роскошь он вынул из углов
глаз черные кусочки.
Одеколон высох.
Маргулиес послюнил полотенце и хорошенько протер большой нос с
длинными волосатыми ноздрями.
Он натянул просторную ворсистую кепку. Она приняла круглую форму его
большой жесткой шевелюры.
Будильник показывал без десяти семь.
Маргулиес выскочил из номера и, задев плечом огнетушитель, побежал в
столовую. В буфете были бутерброды с балыком и яйца, но стояла большая
очередь.
Он махнул рукой. Поесть можно и на участке.
В дверях его остановил косой парень в канареечной футболке с черным
воротником:
- Ну что, Маргулиес, когда будешь втыкать Харькову?
Маргулиес официально зажмурился.
- Там видно будет.
- Давай-давай.
У подъезда отеля стояли плетеные уральские тарантасы. Они дожидались
инженеров. Свистели хвосты, блистали разрисованные розочками дуги, чересчур
сильно пахло лошадьми.
- Эй, хозяева, - тонким голосом крикнул Маргулиес, - у кого наряд на
шестой участок?
Извозчики молчали.
- На шестой наряд у Кустанаева, - после небольшого молчания сказал
старый киргиз в бархатной шапке чернокнижника.
- А где Кустанаев?
- Кустанаев в больницу пошел.
- Ладно.
До участка было сравнительно недалеко - километра два.
Маргулиес сощурился и зашагал, косолапо роя землю носками, против
солнца и ветра к переезду. Но сперва он повернул к небольшому деревянному
домику с высокой деревянной трубой и двумя распахнутыми настежь дверьми.
В домике этом горячо пахло накаленными солнцем газетами.
Маргулиес влез на высокий ларь и повесил на шею ремешок.