"Валентин Петрович Катаев. Время, вперед! " - читать интересную книгу автора

напоминало о добром раннем утре, о сирени и, может быть, о росе.
Маргулиес щурился и немного шепелявил. У него - большеносого,
очкастого и малорослого - был вид экстерна.
Толстяк в расстегнутой украинской рубашке тотчас с отвращением
отвернулся от него.
- Речь о том, - произнес он скороговоркой, обращаясь к другим и
демонстративно не замечая Маргулиеса, - речь о том, что во всех пяти этажах
уборные закрыты по случаю аварии водопроводной сети, так что прошу покорно
ходить до ветру на свежий воздух...
Он с отвращением, демонстративно отвернулся от других и продолжал без
перерыва, обращаясь уже исключительно к Маргулиесу:
- ...а что касается всех этих фокусов, то если у меня на участке
кто-нибудь попробует не то, что триста шесть, а двести шесть, то я его,
сук-киного сына, выгоню в тот же день по шеям и не допущу к объекту на
пушечный выстрел, будь он хоть трижды распронаинженер, будьте уверены.
Он серьезно повернулся спиной к обществу и сделал несколько шагов вниз
по лестнице, но тут же, с одышкой, возвратился и быстро прибавил:
- У нас строительство, а не французская борьба. - И опять сделал вид,
что уходит, и опять со средины лестницы вернулся.
Это была его манера разговаривать.
- С чем вас и поздравляю, - сказал Маргулиес по поводу аварии
водопровода и рысью сбежал по лестнице.

Он сразу понял, что харьковский рекорд уже известен всему
строительству. Он ожидал этого. Нужно было торопиться.
Внизу, у столика паспортиста, на узлах и чемоданах сидели приезжие. Их
было человек сорок. Они провели здесь ночь. В отеле на 250 номеров не
осталось ни одной свободной кровати. Но каждый день приезжали все новые и
новые люди.
Спотыкаясь о багаж, о велосипеды, наступая на ноги, Маргулиес
пробрался к телефону.
Оказывается, Корнеев с участка еще не уходил и уходить не собирается,
хотя
не спал сутки. Об этом сообщила телефонистка центральной станции. Она
сразу узнала Маргулиеса по голосу и назвала его по имени-отчеству - Давид
Львович.
Телефонистка центральной была в курсе бетонных работ шестого участка.
В этом не было ничего странного. Участок инженера Маргулиеса в данный
момент считался одним из самых важных.
- Сейчас я вам дам ячейку, - сказала телефонистка деловито. - Кажется,
Корнеев там. Ему только что туда звонила жена. Между прочим, она сегодня
уезжает в Москву к тамошнему мужу. Бедный Корнеев! Кстати - как вам
нравится Харьков? За одну смену - триста шесть, это прямо феноменально. Ну,
пока. Даю ячейку шестого.
Старик в бумажной толстовке снял с окошечка "почтового отделения и
государственной трудовой сберегательной кассы" старую картонную папку с
надписью "Закрыто". Касса помещалась в вестибюле. Старик выглянул из
окошка, как кукушка, и начал операции.
Рядом босая простоволосая девочка раскладывала на прилавке газеты и
журналы.