"Петр Катериничев. Любовь и доблесть" - читать интересную книгу автора

угоду мнимой игре неопохмеленного воображения не было ни необходимости, ни
резона. Особенно после вчерашнего, мутного и далекого теперь, как унылое
средневековье между столетними войнами, и томительного, словно голос
преподавателя катехизиса в какой-нибудь добропорядочной бурсе ушедшего
века.
Но мяуканье было проникновенным. Неведомый зверек старался вовсю.
Кое-как Олег продрал глаза и увидел барышню семейства кошачьих, сидящую на
подоконнике и выводящую приятным дискантом:
- Мя-а-а-у!

У кошки - четыре ноги,
Позади у нее длинный хвост,
Но трогать ее не моги -
За ее малый рост, малый рост!
<Песня из кинофильма "Республика ШК.ИД". (Здесь и далее примеч.
автора.)>

- завертелась в сонном мозгу мелодия. Она крутилась и крутилась в такт
требовательному мяуканью и не давала никакой возможности от нее отвязаться.


***

Олег опустил ноги на коврик, привстал, постаравшись из суеверия
ступить сначала правой, неловко подвернул лодыжку и чуть не упал. Кошка
метнулась в угол, замерла на мгновение в искреннем испуге, заглянула ему в
глаза желтым рысьим взглядом и мявкнула, на этот раз коротко и кротко.
Кошка была красива: черная, с белой грудкой и белыми носочками на лапах.
Происхождения самого аристократического. И запрыгнула она в его
зарешеченную, но открытую всем ветрам хибару на первом этаже, надо
полагать, из чистого любопытства: глаза у кошки были доверчивые и детские.
- Есть хочешь? - спросил Олег как гостеприимный хозяин и выжидательно
на нее уставился.
Чего он ждал? Что кошка скажет "хочу" или хотя бы кивнет? Не дождался,
помотал головой, ухмыляясь самому себе, своей утренней неловкости и мысли,
посетившей не тяготеющую к философичным обобщениям голову: "Как ее зовут?"
Олегу показалось невежливым называть ее просто "кошка".
- Как тебя зовут, барышня? - спросил он. М-да. Язык снова сработал
быстрее рассудка, а впрочем... кошка мяукнула.
В некотором смущении Олег потер переносицу, уточнил:
- Муська?
Кошка мяукнула длинно и оскорбленно.
- Извини. Катя?
Кошка умиротворенно сощурилась и потянулась на передних лапах. Подошла
к Данилову, потерлась о щиколотку, пропела совсем тихонечко, умиротворенно:
- Мя-а-а-у.
- Ну вот и прояснили. Екатерина, значит. Кэт.
Данилов проснулся окончательно. Встал, прошлепал босиком на кухню,
распахнул допотопный "Саратов", вынул пакет, отодрал зубами уголок,
пометался глазами в поисках чистого блюдца, не нашел, выплеснул из пиалы в