"Евгения Кайдалова. Колыбельная для Варежки " - читать интересную книгу автора

должна уводить вас из жизни. Если так случится, вы потом сами себе этого
никогда не простите - ведь у вас прекрасные способности! Вопрос об
аспирантуре я считала почти уже решенным...
Варя слушала, пока не прозвенел звонок, и в заключение сказала:
- Хорошо, к следующему разу я обязательно все проработаю.
Марине Валерьевне пора было идти на семинар, но она продолжала с
грустной сердечностью смотреть на Варю.
- Как же у вас все-таки обстоят дела?
- Со вчерашнего дня мы не разговариваем, - призналась Варя. Лгать
любимой преподавательнице она не могла.
- Я имела в виду курсовую работу, - пояснила Марина Валерьевна,
поворачиваясь и уходя в полумрак коридора. Ее ссутулившуюся спину тут же
заслонили табуны спешащих на семинар студентов.
Направляясь к лифтам, чтобы ехать вниз - в поточную аудиторию, Варя
чувствовала себя килограммов на двадцать тяжелее, а когда ступила в
подъехавшую кабину, ей показалось, что тросы должны оборваться под тяжестью
того, что у нее на душе.
Лишний вес тяжелых раздумий Варя надеялась сбросить на лекции; точнее,
выбить клин клином: языкознание - и без того нелегкий предмет, здесь не до
разборок с самой собой. К тому же рядом с ней не будет Наили, способной
задать какой-нибудь личный вопрос (бедняжка настолько ничего не понимала на
этих лекциях, что даже на них не ходила, рассчитывая в нужное время просто
вызубрить учебник). Выйдя из лифта, Варя тупо повернула в нужном направлении
и вдруг так же тупо застыла на месте...
"Миллион, миллион, миллион алых роз..." - пела Пугачева на протяжении
всего Вариного детства. Песня была о любви, причем о такой сказочной, какой
не бывает на свете.
Лет в тринадцать Варя стала с грустью это сознавать и считать Пугачеву
идеалисткой.
Но вот он был прямо перед ней, этот миллион алых роз - необъятная
пылающая любовью охапка. А к ней, словно бабочки на огонь, летели взгляды
абсолютно всех находящихся в поле зрения людей, даже вечно усталых
гардеробщиц и сонных вахтеров. Громадный букет плыл по воздуху в руках
замечательного молодого человека - высокого светловолосого парня с
внешностью Ивана-царевича, который сам буквально светился оттого, что нес
весь свой сердечный жар в подарок любимой. Несколько девушек (и Варя к ним
тут же присоединилась) следовали за Иваном-царевичем будто на поводке, желая
непременно увидеть ЕЕ и обсудить, что же он в ней нашел.
Букет проследовал в библиотеку, и девушка на контроле была настолько
поражена, что даже не потребовала предъявить читательский билет, только
открыла рот и заморгала. Букет поднялся по лестнице - к прозрачным,
застекленным от пола до потолка читальным залам; свита неотступно следовала
за ним. Букет вошел в читальный зал и огляделся. И тут же от книг поднялись
абсолютно все головы, кроме одной...
Наиля, как всегда, что-то усердно конспектировала, и Варе стало
искренне жаль, что ее подруга не увидит волшебной сцены - подношения роз
счастливице. Но долго жалеть Наилю не пришлось: Иван-царевич подошел именно
к ней и встал навытяжку, ожидая, когда ОНА соизволит взглянуть.
Наиля взглянула. Подняла брови. Ласково улыбнулась. Сказала, что выбран
ее любимый цвет. Приняла целомудренный, но нежный поцелуй в щечку. И