"Б.И.Казаков. Превращение элементов " - читать интересную книгу автора

догадываясь о том, что именно они описывали".
Первым на сторону Лавуазье стал его соотечественник Клод Бертолле,
затем Антуан Фуркруа и Гитон де Морво. Спустя некоторое время энергичным
сторонником "новой химии" оказался англичанин Джозеф Блэк. Подавляющее же
большинство химиков продолжало стоять на флогистонных позициях.
В 1786-1787 гг. Лавуазье совместно с обращенными в свою веру Фуркруа и
Гитоном де Морво разработал "Химическую номенклатуру". Старые воззрения
тяжким грузом еще висели на ногах новой химии: в "Химической номенклатуре"
Лавуазье и его коллег наряду с действительно "простыми телами" (элементами)
можно найти и "невесомые флюиды" - свет и теплоту...

И снова таинственный атом

Полная картина влияния состава веществ на их свойства прояснится, писал
М.Ломоносов, "не раньше, чем будет определено число химических элементов и
будет точно изучена химическая природа их". Пока же, как мы видим у
Лавуазье, в ряду химических элементов значатся свет и тепло. Было немало и
других флюидов, среди них, в частности, пользовались полным признанием
носители магнитных и электрических явлений.
Словом, алхимические воззрения не сдавали без боя своих позиций.
Правда, о том, что составляло главную страсть алхимиков в прошлом - о
золоте, в научной среде теперь говорить было не принято, это считалось
дурным тоном, поскольку такое занятие полностью ассоциировалось с
шарлатанством. И вот именно в такой обстановке известный ученый, член
Лондонского Королевского общества Джемс Прис печатает вдруг отчет об
экспериментах, в которых ему якобы удались превращения металлов. Ему тотчас
предложили выступить на заседании общества. Он отговаривался, ссылался на
то, что весь запас философского камня уже израсходован - ничего не помогло,
пришлось выступать. Конечно, ничего вразумительного показать членам общества
Прис не смог.
Отвергнутый всем научным миром, заклейменный его презрением, Прис
отравился.
В 1800 г. ученые с изумлением, а обыватели с недоверием узнали о таком
пророчестве профессора Гитанера: "В XIX веке превращение одних металлов в
другие будет осуществлено. Каждый химик будет уметь изготовлять золото.
Кухонная посуда будет изготовлена из золота и серебра. Это будет в
значительной степени иметь своим результатом то, что мы будем ограждены от
многих заболеваний и что наша жизнь будет продлена..."
Вторая половина XVIII - первая половина XIX в. ознаменовались открытием
ряда элементов, о существовании которых ранее ничего не знали: кобальт,
никель, платина, марганец, молибден, вольфрам, бериллий, титан, хром, калий,
натрий, кальций, магний, барий, стронций, кадмий, торий, цезий... Шквал
открытий! Бурно развивалось химическое производство, нарастало вполне
понятное желание ученых все многообразие свойств веществ и химических
процессов объяснить с позиций единой теории.
Как ни странно, впечатляющие достижения практической химии не только не
гасили надежду на достижение пророчества Гитанера, а скорее, подогревали ее.
Герметические философы (так называли себя сторонники идеи превращения в
золото неблагородных металлов) чурались старого алхимического хлама вроде
магии и астрологии и в своих доказательствах опирались на данные современной